– Маш! – я почувствовала, как чья-то рука проворно скользнула по моему бедру и обвилась вокруг талии. – Машенька!
Федя дохнул мне в лицо перегаром, заставив меня отвернуться. Я упёрлась ладонью ему в грудь, другой рукой пытаясь расцепить сомкнувшиеся на моей талии пальцы.
– Потанцуем?
– Нет, Федя, я не хочу, – страдальчески вздохнув, я заозиралась в поисках помощи. Сидящие на подоконнике дружно заржали, наблюдая за моими беспомощными попытками выбраться из медвежьих объятий Феди.
И на кой чёрт Кира вообще позвала его на день рождения?!
– Маша, – жарко зашептал мне на ухо Федя. – Машенька, какая же ты красивая! Я смотрю на тебя и не могу налюбоваться!
– Меня сейчас стошнит, – вырвалось у меня. Федя непонимающе нахмурил брови.
– Меня сейчас стошнит, – повторила я громче, обрадовавшись внезапно пришедшей в голову идеи. – Отпусти, мне надо в туалет!
Федя нехотя разжал руки, и я ринулась сквозь толпу к выходу из комнаты.
В коридоре я снова налетела на Киру, раскрасневшуюся и взволнованную, с взлохмаченными волосами и размазанной помадой.
– Нашла Вову? – я удивленно уставилась на её порванные колготки.
– Что? – Кира посмотрела на меня невидящим взглядом. – Ах, Вову. Нашла, нашла.
Она прошла мимо меня на кухню, задев плечом парня, который, покачнувшись, вылил на себя и свою подружку полбутылки пива.
– Дурдом, – пробормотала я. – Пойдём-ка, Маша, домой.
После десяти минут безуспешных поисков своей куртки в прихожей, я вышла на улицу в одной рубашки, решив, что до моего дома не так уж далеко идти. Прохладный осенний ветер тут же заставил меня вздрогнуть, но зато разум сразу прояснился.
Я оглянулась на дом Киры, ярко пылавший светом на фоне уснувшей улицы. Шум лился сквозь открытые окна, пугая соседских собак. Я спустилась по лестнице с крыльца и, пройдя через аккуратный садик, толкнула дверь калитки.
На семнадцатилетие родители сделали Кире самый лучший подарок – уехали на выходные вместе с младшей сестрой в ближайший крупный город, предоставив ей в распоряжение целый дом. Кира, конечно же, решила закатить вечеринку, на которую, кажется, пригласила полгорода. Мне было весело ровно до того момента, когда туалет начали занимать первые желающие проблеваться. Потом людей в доме стало ещё больше, музыка – ещё громче, а от того небольшого количества пива, которое я осмелилась выпить, начала кружиться голова.