Он приблизился ко мне и тихо добавил:
– Я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя, но не хочу видеть, как ты превращаешься в тирана.
– Обретая власть, все люди становятся тиранами, Зинор. В любом случае, для тебя я всегда останусь другом, но в лицах людей, которым намерен помочь… Я стану новым тираном. Возможно, кто-то другой возглавит эту империю, как другой тиран.
– Я предпочитаю, чтобы тираном был ты, а не кто-то случайный с улицы. Ты ведь сильный, смелый и уверенный, осталось лишь немного подлатать ум.
– Спасибо за замечание друг мой, – произнес я, не воспринимая это как насмешку, а как искреннюю критику. – Я много думал об этом, чтобы улучшить свои умственные способности.
– Такое ощущение, что ты с пеленок об этом размышлял, – рассмеялся друг. Я посмотрел на него и резко отвернулся к выходу из библиотеки. – Стоп, ты же не просто родился таким умным? – На моем лице засияла ухмылка, и Зинор удивился. – Ты что, издеваешься надо мной?
Я остановился и посмотрел на него с серьезным выражением лица.
– Что? Ты скажи, что читал книги еще в утробе матери, – раздраженно произнес Зинор.
– Ты прав друг мой, еще в животе, я понимал, что мой интеллект уже развит. Я понимал что этому миру нужен баланс. Я прекрасно помню все окончательно, с тех пор как родился на свет. Мышление всегда должно быть сосредоточенным.
Зинор отшатнулся, словно я его ударил. Его лицо выражало смесь недоверия и ужаса. Он явно не ожидал подобного откровения, даже от меня, с моим эксцентричным характером и склонностью к пафосным заявлениям.
– Шион… Ты… Ты говоришь серьезно? – пробормотал он, запинаясь. Я кивнул, не отводя взгляда. Видел, как в его глазах зарождается страх, но вместе с тем и любопытство, которое он тщетно пытался скрыть. – Но это невозможно! Никто… никто не помнит ничего из младенчества, тем более из утробы!
– Все возможно, Зинор, если достаточно этого захотеть, – ответил я, стараясь придать своему голосу убедительности. – И если природа наделила тебя… особым даром. Я всегда чувствовал себя отличным от других. Знал больше, видел дальше. И теперь, когда пришло время действовать, я не намерен сдерживаться.
Я знал, что Зинор – мой ближайший друг и доверенное лицо – всегда скептически относился к моим… «особенностям». Он считал их проявлением бурной фантазии, результатом чересчур активного использования запрещенных трав и заклинаний. Но сейчас, глядя в его широко раскрытые глаза, я видел, что зерно сомнения посажено. Он больше не мог просто отмахнуться от меня, назвав мои слова бредом сумасшедшего. Слишком многое связывало нас, слишком многое он видел собственными глазами, чтобы отрицать существование непознанного.