Завидев его, Педий быстро попрощался с Кальпурнией, что развлекала его все это время, и проследовал за ним в таблинум.
– Ну что, где там твое письмо? – спросил он, когда раздвижная дверь за ними закрылась.
– Где-то здесь было, – неопределенно отозвался Гай.
Беспорядку на его столе мог позавидовать даже такой “творческий” человек, как Джузеппе. Незаконченные проекты законов валялись вперемешку с письмами, как написанными так и недочитанными, и где-то внизу этого безобразия прятался свернутый планшет. Рабы, может быть, и не задавали лишних вопросов, но в распространении самых невероятных слухов им не было равных.
Пока было не ясно, кому из них можно доверять, шифроваться приходилось даже дома.
– А официальных предложений пока никаких нет? – пока Гай искал свиток с письмом, Педий ни на мгновение не позволял себе отвлечься от дела.
– Откуда бы? – отозвался Гай, проверяя очередной свиток, – Даже с учетом всех тех, кого Матий уже уговорил вернуться в Город, у нас не набирается не то, что кворума – половины кворума.
– Засада, – резюмировал Педий, – Так просто Антоний может не согласиться говорить.
– Согласится. Куда он денется? – Гай выудил еще один свиток, из-под будущего закона об отмене проскрипций, и воскликнул, – О. Нашел.
Он запечатал письмо своей восковой печатью, и только после этого протянул его Педию.
– Только будь поаккуратнее. Если я что-то знаю о Клеопатре, а я что-то знаю о Клеопатре, – Педий криво усмехнулся. Пусть в слухах было больше слухов, чем правды, они были очень живучими, – Она попробует, обманом или силой, а скорее всего – и тем, и тем, заполучить это письмо. Не ведись. Его нужно передать Антонию лично в руки.
– Понял, – Педий энергично кивнул.
Гай проводил его удаляющуюся спину взглядом, пока двери таблинума не захлопнулись, закрывая обзор.
Все-таки стоило указать его наследником первой линии тогда, но хорошая мысль, как водится, пришла в голову с запозданием. Пусть Педий и не был настолько талантливым, как Октавий, у него было одно неоспоримое преимущество – ему никогда не пришло бы в голову утопить Италию в крови ради захвата власти.
Дверь таблинума отъехала в сторону и вовнутрь заглянула Кальпурния.
– Гай, там к тебе Антистий пришел, – сказала она.
– Антистий? – нахмурился Гай, – А что он здесь забыл?
Старый врач был его хорошим знакомым и никогда не славился обилием свободного времени, или желания ходить по гостям.