Внизу отчётливо виднелись извилистые горные цепи с причудливыми вершинами, которые то ощетинивались тысячью острых, как иглы, скал, то будто нависали над землёй большими плоскими блинами, с которых срывались бурные водяные потоки, образуя череду невероятной красоты водопадов. Воды глубоко внизу с шумом бились о большие камни, поднимая облака искрящихся брызг, переливающихся в лучах заходящего за горизонт солнца.
Вокруг гор сплошной стеной стоял дремучий лес. Горные реки, выходя на равнину, собирались в одну, и она в бесконечных поворотах и изгибах широкого русла усмиряла свой дерзкий норов и уже дальше текла медленно и величаво, постепенно растворяясь в густых лесах где-то у самого горизонта. С высоты птичьего полёта местность казалась абсолютно безлюдной и непроходимой, словно природа специально сделала всё, чтобы защитить себя от непрошенных гостей.
Не успев как следует налюбоваться роскошными видами нетронутой природы, Григорий почувствовал, как они стали снижаться. Ратибор плавно и почти вертикально опустился на большой плоский камень посреди красивого водоёма, окружённого высокими стройными деревьями. Он для приличия сделал ещё пару взмахов крыльями и ловко сложил их по бокам так, что они вновь стали едва заметны.
– Вот мы и дома, – обернувшись, радостно сообщила Дея.
Григорий первым соскочил с Ратибора и принял на руки светящуюся от счастья девушку.
– Поставь меня, – ласково проговорила Дея.
– Ты уверена?
– Да, Гори, не переживай за меня, я справлюсь. – И она уверенно встала на обе ноги.
На противоположном берегу под роскошной кроной коренастого кедра стоял невысокий домик, а чуть дальше едва виднелся скромный сарайчик, возможно, чья-то будка или курятник, и больше видно ничего не было. От озера почти сразу начинал расти густой лес, а за ним неприступной стеной стояли остроконечные горы, вершины которых сверкали, переливаясь белоснежными шапками.
Все трое стояли посреди озера и вместе любовались первозданной красотой. В зеркальной голубой глади отражались крутые каменистые берега, заснеженные вершины и беззаботно бегущие по небу облака. Настроение у всех было приподнятое, особенно у Григория, который ещё находился под впечатлением от необыкновенного полёта.
К камню была привязана старая, но исправная лодка с большими, не по размеру, вёслами. Ратибор тут же улёгся на прогретый солнцем камень и опустил голову, поглядывая из-под бровей то на свою хозяйку, то на Григория.