Женщина грациозным движением сняла очки и теперь уже она внимательно уставилась прямо на меня – глаза матери оказались такого же цвета, как у сына. С минуту панна Дворжак буравила меня взглядом, а потом, наверно увидев всё, что хотела, вновь надела очки и что-то сказала сыну, без улыбки. Кристоф покачал головой, ответил, и вновь прикипел взглядом ко мне. От такого внимания стало непосебе. Вит ничего не замечая вокруг, пил воду из купленной здесь же, на перроне, бутылки. Лишь основательно сбив жажду, спохватился.
− Пить хочешь? – спросил он, протягивая мне ополовиненную бутылку. Я, бездумно схватила её и поднесла к губам, искоса продолжая следить за координатором. Взгляд блондина сделался жестким – вода тут же попала не в то горло.
− Ну, что ж ты! – друг принялся хлопать меня по спине. – Никак не научишься пить из бутылки!
Пытаясь сказать ему, чтобы прекратил меня колотить, махала рукой и вертелась, давясь кашлем. Почему, стоит оказаться этому противному красавцу где-то рядом, со мной начинают происходить казусы? Коргоруша обеспокоенно царапала прутья корзинки, однако, твёрдо помня наказ не говорить на людях. Наконец, кое-как продышавшись, я уселась на Витов чемодан.
«Объявляется посадка на поезд Преважня-Карловград. Отправление через пятнадцать минут!» − бесполый голос из громкоговорителя поднял, заставил подхватить корзину с Беатой, сумку – вторую отобрал Вит – и поторопиться. Ещё ни разу за свои семнадцать лет, мне не приходилось ездить в поезде. Да, честно говоря, никуда не выезжала из нашего городка дальше Поддубников или Преважни. Кутерьма и толкотня у входа в вагон раздражала – чего толпиться-то? До отправления есть время!
Откуда-то из-под локтя вынырнула сухонькая старушка и рванула к проводнику, проверявшему билеты, больно наступив мне на ногу. Да, поездка уже заранее не нравилась, учитывая ещё и пана Дворжака, так и не спускавшего с меня глаз.
Вагон оказался только с сидячими местами – в купе помещалось по четыре кресла и столик между ними. Вит тут же протолкнул меня к окну. Сам остался в проходе – воевать с тяжеленным чемоданом, никак не желавшим помещаться в багажное отделение над дверью. Друг промучился минут десять, а потом махнул рукой и прислонил его в углу, уселся на сиденье рядом со своими вещами, устало опершись о столик. Я выглянула в окно, и тут же спряталась за занавеску – как раз напротив нашего купе, растерянно озираясь, стоял в очереди на посадку ненавистный блондин! Хоть бы у него хватило ума не заходить к нам! Провести поездку под прицелом его взглядов – то ещё удовольствие. А того хуже – вдруг он вздумает сцепиться с Витом? Мой друг – не я, терпеть не станет. Хорошенькое дело – отметить приезд в университет скандалом и свежими синяками!