Как можно было просочиться через запертую дверь или уйти незамеченным на перемене, когда повсюду сотни глаз, – администрация школы терялась в догадках и предположениях. Одноклассники были напуганы и взъерошены. С этого момента их жизнь превратилась в мучительно долгий кошмар, от которого невозможно отмахнуться, из которого невозможно вынырнуть целым и невредимым, просто разлепив глаза.
К концу учебного дня в школе уже работала полиция, звучно хлопали двери кабинетов, страх сквозняком носился по коридорам, наполняя классы чужими, инородными запахами. Поисковые собаки сосредоточенно, но безуспешно искали следы исчезнувшего подростка.
Семён не вернулся. Не появился он и дома. Обзвон родственников и знакомых тоже не дал никаких результатов. Никто не мог ответить на вопрос, куда пропал семиклассник.
Этот учебный день не закончился по расписанию. Никого из учеников седьмого «Б» класса не отпускали из школы. Их рассадили поодиночке, в отдалении друг от друга, в пустом и холодном актовом зале. Молча ходили между рядами учителя и следили, чтобы ребята не переговаривались и не перекидывались записками. Это делалось для того, чтобы не потерять ни одной, даже самой эфемерной зацепки, чтобы реальные факты не канули и не растворились в общих домыслах, чтобы не успела сложиться коллективная легенда.
Ребят по очереди отводили в кабинет директора. Кроме Бабули и офицера полиции, там находился школьный психолог, Анна Николаевна. Она контролировала, чтобы следователь не забывал, что перед ним дети.
В небольшом холле рядом с кабинетом толпились родители, которые смогли отпроситься с работы и приехали, чтобы поддержать своих детей.
На стуле безвольно, как забытое пальто, полулежала мама Семёна. Она единственная не произносила ни слова, не плакала, не задавала вопросов.
К концу дня, когда осенние промозглые сумерки заволокли город, школьников распустили по домам. Опрос не дал никаких результатов: никто ни слова не сказал о том, куда мог пропасть Семён. Хотя бóльшая часть класса прекрасно знала, куда и как он ушёл. Молчал о своих подозрениях и Ваня. Однажды он уже проговорился и дорого за это заплатил.
В этот же вечер стало известно, что Евгения Ивановна была поспешно отстранена от работы и отправлена на давно заслуженную пенсию. Не успела она собрать свои вещи в узловатую авоську, как новый директор, похожий на бульдога, будто вынюхивая что-то, начал шнырять по школе.