Лицо монстра было почти человеческим, если не считать фасеточных глаз и огромных клыков, а вот руки ниже локтя превращались в заточенные сабли.
Представить такое я не могла даже в самом жутком кошмаре и от одной мысли о том, что монстр реален, пробирала оторопь.
– Охотники – сильнейшие творения Ангаарха, рождённые из его крови и магии Паутины, – ответил Гаррет, – с одним из них ты недавно познакомилась.
– Ик…
– Они чувствуют магию фэйри и перезвон ваших крыльев, – феникс создал ещё одну иллюзию и вокруг Охотника заплясали уже знакомые цепи, – а это – Ловчие, низшие сущности, помогающие им ловить таких, как ты. Они почуяли, что в Ярванне появилась фэйри, но Тайра вовремя скрыла тебя от поисковых плетений, а после подоспел и Вольгард.
– Ты сказал, что они питаются такими, как я… – просипела, словно в трансе рассматривая жуткое существо.
– Твари Пустоши не способны самостоятельно восстанавливать магические резервы или черпать силу из природных источников. Зато крылья фэйри и фениксов – бесконечный источник энергии, – пояснил Гаррет, – даже их осколок способен многократно усилить любого мага или вылечить от смертельной болезни.
– Осколок? – недоумённо уточнила я.
– Фэйри не зря называют хрустальными леди. Ваши крылья сотканы из чистейшей магии Паутины и действительно напоминают хрустальное кружево.
Феникс развеял иллюзию Охотника и создал ещё одну, сказочно прекрасную.
Хрупкая белокожая женщина с пронзительно-синими глазами и роскошными смоляными косами в пол была совершенна, но больше всего поражали огромные мерцающие крылья. Они переливались и искрились, будто чистейший бриллиант, в гранях которого заблудились солнечные лучики.
Игра магических искорок завораживала и умиротворяла, даже от иллюзии фэйри волнами растекались тепло и свет. Я не представляла, как можно причинить ей вред…
– С помощью своих сабель Охотники пришпиливают фэйри к зачарованной паутине и выпивают из них магию. – Слова Гаррета ударили как обухом по голове, вырывая из мечтательного настроения и возвращая в жестокую реальность. – Душа жертвы при этом остаётся в плену твари.
Передо мной вспыхнула иллюзорная голова чудовища, феникс специально увеличил её, позволяя рассмотреть глаза кузнечика.
То, что я поначалу приняла за фасеточные грани, оказалось осколками, внутри которых бились и блуждали чужие души!