Третьим будешь. Разговоры в Конюшне - страница 24

Шрифт
Интервал


ЮР Насчет колес. Помню, вы рассказывали, что даже когда колеса, ими же проколотые, надо было менять и машина стояла рядом с гэбэшниками, они не помогали.

ЕБ Андрюша сам справлялся с тем, чтобы поменять колесо. А я не могла, я не могу поднять колесо, вот мне не хватает сил вставить его на шпильки, и я должна кого-нибудь попросить.

Был такой случай, что у меня прокол, я остановилась, стала голосовать, чтобы какой-нибудь грузовичок за пятерку мне это сделал. Тогда пятерка была хорошие деньги. А рядом со мной машина, которая за мной следит, и они мне не разрешают. Я говорю: ну хорошо, тогда я буду здесь ночевать, а вы тоже рядом со мной и машиной. Мне хорошо, у меня одеяло с собой было.

Они пошли, позвонили по своему машинному телефону. Потом сказали, что я могу остановить кого-нибудь, вот я остановила грузовик, и водитель сразу согласился мне поменять колесо. И когда он уже заканчивал это дело, поглядел на мужика, который стоял рядом, молодой, здоровый, а потом мне говорит: «Он что у тебя, больной, что ли?» Я говорю: «Он не мой, он комитетский». И он так сразу насторожился и, видимо, понял ситуацию.

ЮР Как относился к технике Андрей Дмитриевич? Он понимал, как нужно делать?

ЕБ Он относился к технике и с уважением, и с опаской, но вот говорят, когда он занимался своими изделиями, то у него хватало инженерной изобретательности. А в домашней технике он абсолютно ничего не понимал. И в машине тоже. Там, радиоприемник починить, еще что-то такое – это все моя работа была.

ЮР То, что он в машине мало понимал, это я сообразил. Как-то мы возвращались (вас не было) из Дома ученых, я сел за руль его машины и понял, что сцепление буксует, а он считал, что это нормально. На такой машине нельзя ездить. И, я помню, когда мы были в Армении, он подошел к вертолету и с некоторой опаской сказал, что никогда не летал на вертолете, и добавил: «Вот видите, Юра, винт, если я на нем повисну, он может сломаться. А если он начнет крутиться, то тогда у него достаточно прочности, чтобы нас поднять».

ЕБ Я помню это трагическое путешествие, это мы уже возвращаемся из Спитака. Андрей вообще любил летать. И ему вот доставляли просто эстетическое наслаждение всякие летательные аппараты.

Всегда на всех аэродромах он любовался разными типами самолетов. Вообще ему нравилась самая передовая техника. Ему всегда казалось, что в этом заложено будущее и что-то вообще красивое.