Настя была «белой вороной» для всех. Её восприятие мира не понимали и иногда просто сторонились от странной девушки. Все жили своими заботами и горестями, не замечая той чувственной красоты и пробуждения природы.
Возможно, люди просто привыкли за много лет к капризам природы и ее смене времен года, а может, просто заботы и дела погружали их в свои мысли. Люди просто жили, не замечали, как их город оживает под весенним солнцем. Девушка же действительно была иной. Она видела в своих фантазиях, как их город превращался в неприступную крепость, окруженную кольями и рвом. А иногда она летела навстречу ветру и своим приключениям, словно дракон, защищая свой город. В её фантазиях были и маленькие замки, парящие в небесах. Порой её город казался ей земным раем, утопающим в нежно-розовом цветенье садов.
В этом земном «рае» она чувствовала себя свободной и счастливой.
В реальности это был обычный небольшой приморский городок. Его старинные улочки были вымощены булыжником, а в новых районах был даже асфальт. Центральная улица вела к небольшому порту, где покачивались рыбацкие лодки и заходили небольшие суда. Вдоль берега тянулись ряды ярких деревянных домов с резными ставнями, а на площадях стояли старинные фонари, освещающие вечерний город мягким светом. Это был самый обычный приморский городок со своими трудностями и радостями.
Девушка стремительно неслась домой, не обращая внимания на шёпот за спиной. Её чёрные глаза, глубокие и таинственные, словно заглядывали в самую душу. Люди боялись встречаться с ней взглядом, ведь слухи о её прабабке-ведьме не утихали. Говорили, что Пелагея наслала непогоду, бросалась молниями, летала на метле и помогала людям. Одни утверждали, что Настя унаследовала её силу, другие – что она просто похожа на неё внешне. Но все сходились в одном: Настя была особенной.
Она не обращала внимания на шёпот за спиной.
«Ведьма, и есть ведьма», – шептали бабушки на лавочках у подъезда. Но Настя привыкла к этому. Она была выше слухов и предрассудков. Её сердце было открыто миру, а душа – для любви.
– Вон, опять несётся как угорелая, – сказала Вера Никитична, соседке по улице
– С людьми не знается, будто в лесу живёт, – добавила её собеседница.
– Точно, – вторила Любовь Ивановна, соседка с первого подъезда идушая в магазин по соседству.