***
Забора больше не было, остались одни ворота. Следовало бы просто обойти их, но привычка пересилила лень. Так Евгений отдал дань уважения месту, в котором прошло его детство и львиная доля юности.
От колыбели до гробницы… Что должен ощущать человек, вернувшийся домой после месяца под чужой кровлей? Саднящую, разъедающую грудь пустоту? Боль в рёбрах, словно стиснутых стальными обручами? У кого-то, может быть, так. У Евгения же болела челюсть. Плотно сжав губы, он оглядел то немногое, что осталось от особняка. В самом деле немногое.
Помимо ворот, на участке остались лишь блеклые тени родины – горы мусора с торчащими выгоревшими балками. То тут, то там чернела зола, но следов пожара становилось всё меньше. Монумент семейной трагедии, как и любой другой, затирается неприлично быстро. Ведь надо жить дальше, надо повторять ошибки прошлого…
Не успело пепелище остыть, не успела многострадальная земля заживить раны, как пытка возобновилась. Листовой забор ставили без спешки, уповая на необжитость района. Между бараками сновали, меся грязь, азиаты в оранжевых касках, рёв экскаваторов с трудом заглушал бесчисленные окрики. Там, где раньше стоял дом, ширилась яма. Котлована, под который она рылась, хватило бы на подземную парковку.
Евгению не нужно было заглядывать в смету или в договор, чтобы понять: что бы ни строилось, он этого не заказывал.
Хлопок автомобильной дверцы потонул в галдеже, но Евгений почувствовал пристальный взгляд в спину – и обернулся.
– Евгений Артёмович?
В сторону Евгения грузно шёл незнакомец. Шириной он превосходил Евгения в полтора-два раза, но безволосой макушкой, оформленной под «могущественный пончик», едва задел бы его подбородок. Спрятанное в пальто тело казалось квадратным, из-под воротника выглядывала рубашка. Крупный нос-клюв и раздражённое выражение лица добавляли чужаку сходства со злодеем из комиксов, Пингвином, разве что вместо монокля глазницы обрамляли очки без оправы.
– Хм.
Евгений подумал, что такой человек предпочитает фотографироваться на фоне «мерседеса» и длинноногих «секретарш» на капоте, хотя ни первого, ни второго не было. Зато за воротами ждал заведённый «аурус» с затемнёнными стёклами, так что всё возможно.
– Евгений Артёмович Зимин, я прав? – Чужак приблизился на расстояние, достаточное для рукопожатия, но руку не протянул