Один из его людей, видимо, заволновался: он вышел из авто и направился к боссу, пока тот внимательно вглядывался в мое лицо. Наверняка искал подвох… но его не было.
Я бесконечно любила отца и ценила его стремление спасти мое будущее, но не могла допустить, чтобы из-за меня одной погибли люди. Как бы ни не хотелось это признавать, но Леон был прав: самый надежный вариант для наших семей – скрепить мир кровью. Я могла сколько угодно мечтать о работе ветеринара и простой жизни, не связанной с криминалом. Верить, что существую вне этого кровавого мира. Но мне не по силам изменить, что в действительности я всегда была и буду Покровской. А значит, несу ответственность за жизни наших людей.
– Ты понимаешь, что говоришь? – спросил Леон и подошел ближе. Его хищная энергетика давила, подчиняла, и мне уже с трудом удавалось нормально дышать. – Такими вещами не шутят.
– Мне это известно.
Он не верил мне. Это читалось в ледышках, заменявших ему глаза.
– Твой отец вчера высказался предельно ясно.
– Он хочет защитить меня, – при мысли об отце у меня защипало нос. – А я хочу защитить его, нашу семью и наших людей.
– Или хочешь, чтобы он пристрелил меня, когда я снова подниму этот вопрос.
– Звучит заманчиво, – не сдержалась я. – Но увы, он не сможет тебя убить, если мы поженимся без его ведома и с моего согласия.
Леон снова закатил глаза.
– Ближе к делу, Ева, – раздраженно сказал он. – Что ты предлагаешь?
– Расписаться сегодня и сообщить обо всем моему отцу уже по факту. Если этот чертов брак станет гарантией мира между нашими семьями, я готова дать согласие, – под пристальным взглядом Северского и без того непросто было сохранять спокойствие, но мне предстояло озвучить вторую часть своего предложения. – Я выйду за тебя. Но на моих условиях.
Глаза Леона вспыхнули праведным гневом.
– Ты не в том положении, чтобы торговаться.
– Я не прошу ничего, что тебе не по силам.
Северский вдруг сократил расстояние между нами, значительно больше дозволенного в такой ситуации, и мне пришлось останавливать охрану, которая уже потянулась к оружию.
– Запомни, милая. Нет ничего, что я не могу, – процедил Леон, прожигая меня злобным взглядом. – Есть только то, чего я хочу. Или не хочу.
Он практически нависал надо мной за счет своих габаритов. Стоял так близко, что у меня перехватило дыхание от силы ненависти, которую я испытывала к этому чудовищу.