Дарюшка меня сопроводила до лекарки. Бабка Радима жила на краю селения в крепком домике. Лекарка даже не спросила, что случилось. Девку прочь, а мне кивнула на скамью подле столика, заваленного пучками трав. Видать разбирала, да мы помешали.
– Сядь!
Я послушно выполнила приказ.
Радима студёной водой мне лицо окатила, кровь тряпицей утёрла. И пока я жилище её взглядом обводила, – а была тут за всё время лишь раз, когда лодыжку подвернула, и она мне капустный лист повязывала, – лекарка луковицу с вязанки на окне сняла. От шелухи избавила. Отрезала четвертинку. Поворчала, что уж не так свеж овощ, но упорно в ступке давила. Потом соли добавила и получившуюся кашицу в тонкую ткань завернула да мне протянула:
– Приложи на ушиб… – Велела день-два, пока отёк не сойдёт, на занятия не ходи.
Я тяжко выдохнула и домой поплелась. По дороге опять так погрузилась в мысли, кляня себя за несобранность, что теперь Иржича пропустила. И глазом не успела моргнуть, а уже к стенке бревенчатой оказалась прижатой.
– Это кто тебя так? – прищурился грозно, по лицу моему взглядом гуляя.
– Так поди тебе виднее! Сам велел! – огрызнулась недовольно, плечами передёрнув и пытаясь хват парня сбросить.
– Ты почто такое говоришь? – праведно вознегодовал Иржич.
Судя по тому, как возмутился, он и впрямь не был причастен к случившемуся.
Пристыдил.
Выходило, зря обвинила его, хотя не было доказательств, окромя мыслей, что Илада в парня влюблена, а тут я на горизонте появилась и, якобы, между ними вклинилась.
– Иладка? – допытывался Иржич, чуть встряхивая.
– Сама виновата, – не кривила душой. – Она всего лишь воспользовалась моментом.
– Ух, стервь, – зло процедил Иржич, кулаком в стенку ударив. – Проучу!
Я со страху зажмурилась, но только хват ослаб, метнулась следом за парнем:
– Стой, – поймала за руку, когда Иржич уже одной ногой за торец дома ступил, куда меня с дорожки утащил. – Не смей, прошу, – не думала, что до такого опущусь, но просила. – Говорю же, я сама рот раззявила. Задумалась…
– Обо мне хоть думала? – через плечо оглянулся парень.
– Вот ещё, – фыркнула я, торопливо пальцы разжав. – И без тебя есть о ком думать!
– Ты это из головы выбрось, – пригрозил тихо Иржич, холодом глаз опалив. – Я за тебя любого голыми руками порву.
– Что, и волколака? – ляпнула, тотчас поняв, что маху дала.