Атланта царственным жестом грохает о землю тростью. Поскольку к ее резким движениям я привыкла с детства, как и к жуткому посоху с рукояткой в виде куриной головы, то почти не обращаю на это внимания.
– Автобус – это автомобиль с кучей посадочных мест, где воняет по́том, – заявляет она. – А то, что ты видишь, – шедевр инженерного искусства. Ода автомобилизму. Идеальный союз автострады… и дома.
Сердце мое пускается галопом, и я вынуждена собрать все свои жизненные силы: нельзя допустить, чтобы померкла улыбка. Улыбка – ключ ко всему.
– Несомненно, габариты позволяют путешествовать в нем… двоим? – рискую я высказать предположение.
– Пятерым, – вступает в разговор бабушка. – Но мы заказали четыре спальных места.
Четыре спальных места.
Четыре.
Как заглючивший робот, пересчитываю в уме. Один, два, три…
Почему четыре спальных места?
Почему я по инерции считаю и себя?
Почему?..
Атланта всем телом разворачивается к дверям своего дома, поднимает трость и машет ею в воздухе.
– Эшер, мальчик мой!
Учащенные удары моего сердца эволюционируют до грохота африканского барабана от вала эмоций: тревоги, нервозности, дискомфорта. Спокойствие по вине Эшера Стоуна я теряю столько лет подряд, что впору признать: мне давно пора к этому привыкнуть, и никуда не годится, что при одном звуке его имени у меня перехватывает дыхание.
Я убеждена, что все дело в проклятии Хейдена Стоуна. Это суеверный чурбан, заявивший еще в XVII веке, что все женщины в моем роду – ведьмы. И всё потому, что этот чертов лицемер завел шашни с одной из моих прабабок, Шанаей Клируотер, будучи связан самым что ни на есть церковным законным браком. По его версии, именно она заманила его в свои сети, приворожив с помощью темных сил и сбив с пути истинного. По версии Клируотер, Шанайя просто дала ему от ворот поворот, едва узнав о наличии у него супруги, что барчуку Стоуну явно пришлось против шерсти. Сухой остаток всей истории: обвинение в колдовстве, гибель на костре и наложенное Хейденом Стоуном проклятие, согласно которому всем его потомкам предстоит неустанно преследовать и изводить всех носителей фамилии Клируотер.
Таким образом, Эшер появился на свет как моя персональная кара.
К этому заключению я пришла после нашей с ним второй встречи, когда он столкнул меня с гребаной школьной лестницы. Я всегда была девочкой с воображением, склонной искать скрытые смыслы в самых обычных вещах. А теперь стала взрослой с твердой верой в паранормальные явления. Однако то, что Эшер Стоун был рожден исключительно для того, чтобы обрушить все мои планы и сломать мне жизнь, – это факт. У меня под рукой столько тому доказательств, что хватит на полицейское досье.