Мне вдруг становится интересно, какой он с женщинами – с теми, кто попадает в его руки в качестве любовницы. Что он с ними делает и…
– Готово! – слышу его голос и постепенно выуживаю себя из мира фантазии в реальность.
– Твою рану тоже бы обработать, – тихо говорю я.
– О, не-е-е-е-ет! Я уже понял, что все к чему ты прикасаешься в последствии превращается в ничто! Не хочу, чтобы моя губа пострадала ещё больше, – машинально он проводит по ранке кончиком языка и я, забываю все на свете!
Мысль при этом возникает только одна: целоваться, он наверное, какое-то время не сможет, а если и будет это делать, то точно не со мной.
Из мира грёз меня вырывает его усмешка. Он как будто мысли мои прочитал, но быть может, я и ошибаюсь.
– Что смешного? – спрашиваю я, аккуратно высвобождая свою ногу, которая до этих пор все ещё находилась в его руках.
– Ты смотришь на меня голодными глазами, – мягко отзывается он.
– Просто я так и не позавтракала, – оправдываюсь я, а сама думаю, – неужели я так очевидно демонстрируют свои эмоции, что меня можно вот так запросто считывать… еще и прямолинейно озвучивать весь этот «текст» вслух?!
– Если бы ты вела себя хорошо, завтрак твой был бы у тебя в желудке, а не на моих штанах!
– А если бы ты себя не вёл, как придурок…
– То что? Приняла бы моё предложение?! – усмехается он и подмигивает.
– Вот ещё! – фыркаю я и делаю попытку встать на обе ноги.
Попытка оказалась неудачной: порез тут же дал о себе знать и мне пришлось сесть обратно в кресло.
– Думаю я дам тебе больничный, но потом…
– Что ты мне дашь? – резко переспрашиваю я, тут же забыв о боли и снова вскакивая на ноги.
– За тобой большой долг, так что…
– Скажи мне сколько я тебе должна?!
– Если перевести сумму на рабочие дни, то думаю за год и с хорошими стараниями, ты сможешь перекрыть все…
– Я хочу знать о какой сумме идёт речь?
– Дверь – 35 дней. Потолок – 30. Картина – 300. И того в сумме 365 дней, дорогая. Если берешь больничный, соответственно дни прибавляются.
Гад!