– Тимофей Иванович, не подскажите, где сейчас Генрих Штейнберг?
– Скорее всего, в Дрездене.
– Как часто ваши курьеры ездят в Европу?
– Один – два раза в месяц.
– Мне нужно отправить Штейнбергу письмо и небольшую посылку, но я не хочу использовать официальные каналы.
– Мы можем помочь. Курьер должен выехать в Дрезден через четыре дня, но отъезд можно перенести и на завтра. Весь путь займет чуть больше двух недель.
– Буду вам безмерно благодарен, Тимофей Иванович. Не стану скрывать, что собираюсь воспользоваться пребыванием Штейнберга в Европе для расследования этой аферы с картинами. Он начнет распутывать это дело из Амстердама, а мы с Виктором из Петербурга.
– Генрих Карлович квалифицированный специалист, он сможет все устроить таким образом, что и наше дело не пострадает. Думаю, вам нечего беспокоиться на этот счет.
Ростопчин тем временем выложил на стол большой, тяжелый сверток прямоугольной формы, перевязанный шелковым шнурком.
– Здесь две картины из тех, что привезли в Петербург – Пояснил он. – Могут, пригодятся в качестве образцов.
Затем он извлек из баула толстый пакет из плотной коричневой бумаги, на котором были проставлены государственные печати и два увесистых кожаных мешочка.
– В конверте личное письмо и копии всех имеющихся на настоящее время документов по этому делу. – Ростопчин положил конверт на упаковку с картинами. – В мешочках деньги, по сто золотых червонцев в каждом. Император распорядился выдать на расходы. Один поедет в Дрезден, второй останется в Петербурге.
Сказав это, Ростопчин положил один из мешочков на пакет с картинами, а второй пододвинул к Соколову.
– Дерзайте, господин полковник, теперь слово за вами.
– Федор, все это так неожиданно. – Начал мямлить Соколов. – Я даже не знаю с чего начинать, вот если бы здесь был Генрих…
– Чего захотел. – Прервал друга Ростопчин. – Генрих пусть начинает с Амстердама, а мы с тобой уж как-нибудь здесь управимся.
– Если ты будешь помогать, то я согласен.
– Я буду не помогать, а руководить. Ты забыл, что император меня назначил руководителем «Тайной полиции» – мне никак не удастся увильнуть, ни от самого расследования, ни от ответственности. Так что завтра к девяти часам жду тебя в своем кабинете. Получишь деньги и отправишься к обер-полицмейстеру Петербурга, заниматься убийством Корсакова.