К середине дня громкий, раздражающий голос объявил о прибытии Драгемира – приезжего торговца. Его телега с грохотом въехала на площадь, заставив всех замолчать. Кто-то облегчённо вздохнул, надеясь хоть на небольшую выгоду, кто-то нахмурился заранее, потому что все знали: Драгемир славился наглостью и неуступчивостью. Он неизменно требовал много руды, а взамен давал лишь немного муки и товары сомнительного качества.
– Ну что, уже опустошили свои кладовые? – громогласно спросил он, оглядывая торговцев. – Надеюсь, сегодня руды не меньше, чем в прошлый раз?
Рудокопы неловко переминались с ноги на ногу. Дарина заметила, как некоторым из них стало не по себе. Один из шахтёров попытался объяснить про ломкие жилы, но Драгемир раздражённо цокнул языком:
– Гора, говорите, истощается? Мне-то какое дело! Ищите, ломайте, копайте дальше! В противном случае я уеду ни с чем, а вам придётся голодать до следующего приезда.
Дарина усмехнулась про себя. Она знала: сейчас идёт рассветье, а за ним обязательно последует жарник6. Люди не пропадут. До урожая, конечно, далеко, но местные отлично знали леса и могли продержаться на грибах, ягодах и охоте. Только вот после листопадня7, когда придёт студень, всем действительно станет тяжело.
Внезапно по площади пронеслись крики. Люди столпились вокруг заплаканной женщины, заламывающей руки и что-то безутешно выкрикивающей.
– Сына моего нашли… мёртвым… Светочницы завели его в болото!
Испуганный гул пронёсся по толпе. Кто-то нервно прикусил губу, кто-то воскликнул: «Неужели опять!». Несколько торговцев поспешили скрыться за своими телегами. Соседка Велиримы и девушек быстро подошла к несчастной матери и попыталась успокоить её, ласково коснувшись её лица, но та с рыданиями оттолкнула руку, не замечая вокруг ничего и никого.
– Болотная тина его поглотила… – Голос женщины дрожал и прерывался рыданиями. – Одна только рука торчала… а потом… потом появились духи…
Толпа разом охнула. Слова «светочницы» и «мёртвый ребёнок» пронеслись по площади, передаваясь шёпотом из уст в уста. Пожилая женщина, стоявшая чуть в стороне, медленно опустилась на землю, закачала головой и глухо застонала:
– Я ведь говорила, духи взбесились… Что же это творится-то?
Страх смешался с гневом и повис в воздухе, словно удушливый дым. Дарина почувствовала, как Орина пошатнулась и инстинктивно схватилась за её руку.