– Прости, пожалуйста, Жанна, я… – начала Яся и замолчала. Все равно, что она скажет, соседка так и будет на нее глядеть с брезгливым недоумением.
– Что вы там устроили в комнате? Музыка грохочет, шум, опять назвали кого попало, а я потом ботинки свои осенние найти не могу!
Про ботинки Яся слышала в первый раз, возможно, претензии были высказаны Свете, но не удивилась. Те гости, которых порой звала ее подруга к ним в комнату, вполне могли уйти летом в чужих осенних ботинках, прибранных в шкаф в общем коридоре.
– Приглашают кого попало, а потом кухню занимают одеялами своими, – продолжала возмущаться Жанна, – Позвоню вашему арендодателю, будете знать! Сколько можно-то?
– Прости, – повторила снова Яся, – Я завтра же постараюсь съехать, если комнату найду.
– Ты? – соседка замерла, держа на весу полный чайник, – Съедешь?
Она в ужасе округлила глаза:
– А кто тогда будет контролировать твою буйную Светку? Я, что ли?
Яся пожала плечами. Свете совсем не нужен был контроль, Света жила, как бабочка, одним днем.
– Тогда точно звоню арендодателю, пусть и эту помешанную выселяет…
Она еще что-то бубнила, ставя чайник на плиту, но Яся уже не слушала, она отвернулась к стенке, прижав колени к груди. На коврике для йоги было ужасно жестко и неудобно, что не прибавляло хорошего настроения. Уж с выселением Светка пусть справляется сама, тем более она не одна, любовь всей ее жизни приехала… Яся скривилась. В этот раз Сергей вернулся уж слишком побитый жизнью: меньше на пяток килограмм и с затравленным взглядом. Может, из-за этого подольше со Светой проживет: пока жирок нарастит, пока перышки почистит. Непонятно, где он провел последние два месяца, но подруга не спрашивала, а Яся твердо решила не лезть, хватило в прошлый раз. Пусть сами разбираются. Ей бы о себе позаботиться. На самом деле Яся еще несколько часов назад придумала – если завтра не попадется никакого подходящего варианта, она просто поживет немного в салоне мадам Ирэн. Ключи у нее есть, а Трофим с Максимом пообещали, что ее работодательница уже не вернется. Да даже если и вернется… Яся накинула одеяло на голову от горящей под потолком слепящей лампочки. Пусть все идет, как идет.
Засвистел чайник, Жанна загремела посудой, а Яся крепко зажмурилась и прошептала с неожиданной для себя злостью: