Не то чтобы течение в этих местах хоть как-то им угрожало, но отклоняться от курса не хотелось даже на толику. Время имело большое значение. Конечно, они уже давно не дети, однако Макс все еще жил с классически строгими родителями, а жених Яры никогда не поощрял ночные прогулки. Так что никто не знал об их маленьком путешествии на заброшенный остров посреди черных морских вод.
Хотя… Громко сказано, «остров». Островок, клочок земли, насыпь с ветхими постройками, которые уже давным-давно никому не нужны. Настоящий огрызок прошлого. Сейчас он пустовал, хотя несколько лет назад город пытался заработать на экскурсиях, словно кого-то мог заинтересовать старый неработавший маяк. Местные активисты, воодушевившись идеей развития туристического потока, даже сочинили несколько историй, как по учебнику: призраки, убитые члены семьи сошедшего с ума смотрителя маяка, тело которого так и не было найдено даже спустя десятки лет, тайна исчезновения его черной кошки и прочие нестыкующиеся с реальностью детали.
Вот только страх – вещь, на которой хорошо заработать может только кинематограф, а потому дело быстро прогорело. Город не стал надеяться на внезапный «бум» заинтересованности после резкого спада и скоро свернул проект, после чего на торгах его выкупил какой-то богатенький иностранец. А спустя какое-то время тот и вовсе запретил посещение острова, сославшись на аварийное состояние построек. В газетах писали, что даже охранников он заменил фото-ловушками, якобы для всеобщей безопасности. Затем возвел высокий бетонный забор с колючей проволокой, развесил множество предупреждающих знаков и безвременно свалил из страны до времен, пока ему не потребуется это – в какой-то степени восхитительное – убежище.
Впрочем, Яре было глубоко плевать как на этого иностранца, так и на сам остров с маяком. Она никогда не бывала на нем ранее, не верила в местные байки и не позволяла себя запугивать никому и ничему.
Но вот море… Перед ним она благоговела до дрожи.
Яра всегда относилась к ночному морю по-особенному. Столь величественное и таинственное зрелище, что способно захватить дух и пробудить самые глубокие чувства, было для нее родным и по-семейному теплым. Ведь отец ее был рыбаком. Она помнила, как он катал ее на своей рыбацкой лодке, пока мама работала в ночную смену. Тогда волны, как исполины, вздымались на высоту, утопая во мраке, а затем с силой бросались на берег, создавая гулкий рев. Это звучание чудилось ей голосами древних богов, которые, будто бы, возрождались в необъятной водной пустыне.