Ничего не понимающий Кропоткин затряс головой. Просьба царя – это приказ, и иной трактовки быть не может. А ведь глава сразу растерял весь свой шарм. Либо просто трусоват, либо чует подвох, зная за собой вину. Хорошая идея пришла мне в голову!
– Пошли слугу домой, чтобы тот привёз тебе одежду и бельишко. Провизия и всё остальное без надобности. Отряд у нас немалый, и всего хватает, в том числе сменных лошадей. Людей с собой не тащи, одного слуги хватит. Я и сам, окромя Саввы, никого не беру, – киваю на ухмыляющегося дядьку. – Думаю, ты тоже справишься. А пока посиди в соседней палате, рынды тебя проводят.
После ухода Кропоткина я впервые за этот день улыбнулся. Понимаю, что на дворе раннее утро, но тем не менее. Не всё же окружающим меня третировать. Я тоже могу делать гадости. Хотя на самом деле ситуация неприятная.
Как-то я упустил момент, что было такое название – Ярославское Поволжье. Может, читал, но забыл. А ведь это немалая территория и главное – очень важная. Ведь сюда входит не только Ярославль, Рыбинск и Углич, но также Кимры, Калязин, Кашин, Бежецк и даже Весьегонск с Устюжной. Речь не об административном, а скорее историко-географическом понятии. И естественно его известность была основана на волжской торговле. А здесь сходились многие пути и сосредоточены важные волоки.
Поэтому различные разбойники облюбовали эти места с незапамятных времён. И если ушкуйников, как единую силу уничтожили в 1489 году после взятия Хлынова[18]. То более мелкие ватаги, продолжали промышлять, используя специфику местности и большой грузопоток. А чего? Леса там непроходимые, плюс обилие мелких речек, откуда удобно нападать на купцов и там же прятаться. Однако грабежом промышляли не только профессиональные шайки, обосновавшиеся в регионе. Там всё сложнее.
За последние месяцы я перелопатил немало материала, связанного с разбоем именно на реках. И понятно, что некоторые части Поволжья привлекли моё внимание. Взять тот же Хлынов, являвшийся этакой Тортугой, терроризировавшей всю страну. Ведь эту гидру не удалось уничтожить полностью, и часть преступников ушла на Нижнюю Волгу, став основой местных казаков-разбойников. И добили вольницу только после подавления восстания Стеньки Разина. То есть почти через двести лет после уничтожения пиратской республики. Но чую, что придётся основательно чистить низовья великой русской реки в связи с началом транзитной торговли.