«Ты говоришь путано, но трогательно – я едва не прослезился, – сказал колдун. – А „презренного некроманта“ я тебе обязательно припомню».
– А теперь я спрошу тебя, Гадюка, – сказал я. – Подумай, есть ли у твоей организации шансы победить или, хотя бы, уцелеть в предстоящей войне. С учетом того, что твоя покровительница не вернется. Хватит ли у вас собственных сил на это?
– Если она мертва… и мы остались без поддержки со стороны полиции, нас уничтожат, – сказала Гадюка. – Да уж. И именно полиция поможет нашим конкурентам сделать это. Чужая бесконтрольная банда никому не нужна. Нам устроят показательную порку. Даже если мы победим крыс, на нас натравят другие банды.
– Тогда я скажу тебе вот что. Вы оказали богине услугу: помогли избавить город от слепцов. И потому богиня и я готовы предоставить вам свое покровительство.
– Покровительство? Что это значит?
– Это значит, что мы заступимся за вас перед другими бандами и полицией, – сказал я. – Объясним им, что твоя организация находится под нашей защитой, пока вы выполняете распоряжения богини. Согласна ли ты служить богине Сионоре, выполнять указания, которые она будет отдавать тебе и твоим людям через меня?
– Какие?
– Я не знаю. Все.
– А если я не соглашусь? – спросила Гадюка.
– Тогда я уйду. И вы больше не сможете рассчитывать на нашу с богиней помощь.
Гадюка вытерла скопившуюся в уголке рта Астры слюну, поправила на спящей подруге одеяло.
– Я согласна, – сказала она.
– Вот так сразу? – спросил я. – Даже не будешь обдумывать мое предложение?
– А то. Зачем его обдумывать? Я, Астра и Елка обязаны Сионоре жизнью, пусть мы и не умирали, как ты. К тому же, другого выбора у нас попросту и нет. Умереть мы всегда успеем. Да уж. Я говорила тебе, что не боюсь смерти. Но жить мне нравится. И я согласна заниматься чем-нибудь полезным для богини любви, чтобы хоть частично расплатиться с ней за наши жизни. Это была бы хорошая сделка. Не хуже, чем та договоренность, что была у меня с главой департамента правопорядка. Что мы должны делать?
– Подожди минутку, – сказал я.
Откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
«Все, – сказал я. – Теперь мы с гадюками друзья. Как спасать их будем?»
«Это больше походило на вербовку, – сказал Ордош. – Дружбу я представлял себе по-другому».
«С чего вдруг богине предлагать бандитам дружбу? Кто они для нее? Придумай лучше для гадюк дело. Должны же мы их чем-то занять для того, чтобы они считали, будто отрабатывают нашу защиту».