– Мой паспорт смотреть будешь? – спрашивает Шапочка.
– Буду.
Изучаю его документы, а в голове, словно мухи в паутине, бьются беспокойные мысли: «Неправильно! Это неправильно!». Если я не расскажу хозяйке, то стану соучастницей. Нас выгонят. Или оштрафуют. Или посадят. Вытурят из универа. Но как мне справиться с двумя парнями? Я же не смогу вытолкать их за дверь! Божечки, что же делать?
– Я заберу?..
Арсений протягивает руку. Сколько времени я так стояла, уставившись в его паспорт?!
– Ладно, – я ещё раз осматриваю их лица. Парни расслабленно улыбаются, понимая, что победили. В общем-то, я больше не представляю для них интереса. Они заталкивают кроссовки на полку, перетаскивают оставшиеся вещи и изучают обстановку. Я проскальзываю в свою комнату и, по заветам Бродского, больше не собираюсь из неё выходить.
* * *
Для нервных метаний из угла в угол наша комната слишком маленькая. Выхожу на балкон. Может, в куче этого хлама огнетушитель завалялся? Он бы пригодился мне, дабы погасить пылающие щёки.
Сердцебиение участилось. Вынимаю телефон из кармана. Куда звонить? Хозяйке квартиры? В полицию? Чувствую, что дышать стало тяжелее, хоть и стою на открытом балконе. Эй, нет, организм, мы так не договаривались! Голова наполняется туманом, а в груди будто надувается воздушный шар. Только в нём не лёгкий гелий, а паника.
Набираю Аниту. У неё свидание, но мне сейчас всё равно: на родителей надежды нет, а других близких людей у меня не осталось. В детстве моим лучшим другом был дедушка, но его давно не стало.
Так. Где тут пять вещей, которые я могу увидеть?.. Гудки… С седьмого этажа хорошо видно девятиэтажку напротив – это раз. Есть ещё огромный тополь и разноцветные качели на детской площадке – это два и три… (гудки)… Облачко красивое розовое – четыре. Чёрный блестящий автомобиль, проезжающий мимо – пять.
Теперь четыре вещи, которых могу коснуться. О, тут их навалом. Мой телефон с надоевшими гудками. Холодные металлические перила балкона… Цветочный глиняный горшок. Деревянная рама старого окна с облупившейся краской.
Три вещи, которые слышу. Гудки, конечно. Шум трамвая вдалеке. И шелест пока ещё зелёной листвы.
Теперь два запаха… Что ж, это легко – запах вечернего воздуха и моего страха… Нет, отставить. Лучше уж понюхать сухую землю в горшке. Осталось только что-то попробовать на вкус.