– Ты чего тут ходишь? – Кто-то схватил ее за руку, и Нютка, вздрогнув, понеслась прочь со двора.
Дальше, дальше, билось в ней, а кто-то неясный, страшный, бежал след во след, сопел прямо в затылок. Нютка свернула в узкий проулок, заметалась между заборами и поняла: дальше ходу нет.
– Ты чего бегаешь от меня? Бояться нечего.
Пришлось повернуться к тому, кто внушил ей такой ужас.
И правда, преследователь оказался обычным отроком. Сверстник иль на год-два постарше. Ростом пониже Нютки, неровно стриженные лохмы, добрый, немного растерянный взгляд, латаный-перелатаный охабень с чужого плеча, колпак с беличьей оторочкой.
– Ты кто? Чего за мной бегаешь? – спросила она дерзко. Ей ли не уметь после всего пережитого.
– Ты не бойся меня.
– И не подумаю.
– Семеном меня звать. Я здесь в постоялом дворе на услужении. Зима холодная – здесь ее пережидаю.
– А потом что?
– По деревням пойду.
– Зачем?
– Шубы шить.
– Шубы? – Нютке таким странным показалось, что щуплый отрок занимается таким серьезным делом, как шитье шуб, что она хихикнула в ладошку.
– А чего не веришь? Я хорошо шью, уж два года. Как из дому ушел… – Семен замялся.
– Ты из дому ушел? – Нютка сразу вспомнила свое, горемычное, то у тетки, то у злыдней, и громко шмыгнула. – А чего ушел?
– За правдой, за Божьей правдой.
И почему-то больше ничего спрашивать не хотелось.
– А ты зря по городу ходишь. Здесь мало… – Он замялся, не зная, как выразить то, что оказалось на языке. – Мало здесь девок. Оттого мужики… зло творят. Ты лучше на постоялый двор возвращайся, там спокойней. У хозяина пищаль есть.
– А я дочка Степана Строганова. Украли меня, – наконец сказала Нютка с надеждой. – Гляди, соболя есть. – Она полезла за пазуху, и Семен стыдливо отвел глаза. – И там, в клети, еще, много. Поможешь?
Всю дорогу до постоялого двора она рассказывала Семену про родителей, свои невзгоды, злыдней и щедрую награду. Отрок, доведя ее до клети, обещал поведать служилому, коему шил кунью шапку, про Сусанну, строгановскую дочь. А на прощание перекрестил и молвил: «Все в руках Божьих». Нютка почему-то сразу поняла, что ничего не выйдет.
И смиренно слушала, как закрылась петля на двери, положила под голову соболей, забылась тревожным сном.
Поспать долго ей не удалось. Явился Басурман, сказал зло: «Сбежать хотела?», велел одеваться, взять узел с вещами и идти вслед за ним в верхотурскую ночь.