В полном молчании закрыв ворота за обозом Агнеши и Велимудра, Яга поморщилась – глубокая рана на предплечье и царапина на спине давали о себе знать. Она кое-как забралась на крыльцо, доковыляла до корыта, которое она каждый вечер заблаговременно наполняла, и опустилась в воду, предварительно обильно сдобрив ее заживляющими заклинаниями. Колдовство забрало последние силы, и в корыто Яга почти упала. Она привычно почувствовала, как в тело вонзились миллионы мелких осколков. Ничего, это скоро пройдет, и через полчаса от ран и следа и не останется, надо просто потерпеть. Закрыв глаза, Яга попыталась расслабиться. Через какое-то время боль в теле притупилась, и Яга с облегчением вздохнула.
И тут ее осенило: тварь не покидала тела. Она села в корыте и начала медленно проигрывать бой в памяти. Точно! Не было того характерного холодка, который присутствует каждый раз, когда бес покидает тело. Может, он упал вместе с телом, понадеявшись, что мертвеца на предмет тьмы обследовать не будут? Это значит, что навиец постарается поскорее найти другую оболочку.
«Столько времени прошло, наверное, уже ушел за пределы моей земли. А если я выдумала это все? А если не ушел?» Как бы старуха себя не успокаивала, нутром чувствовала: ничего она не выдумала – она просто знала. Может, это еще один дар, которым наделяют и.о. Хранителя? Кто знает… Ей было очевидно: этот бес проник в Явь. Она посмотрела на меч, который поблескивал в мирном пламени свечи. Яга выбралась из корыта, подошла к оружию и взяла его в руки. В доме была тишина. Ничего настораживающего или чужого. Немного успокоившись, она выглянула в окно. Черепа не горели, а значит, во дворе тоже никого. Накинув на себя одежду, с мечом в руках она вышла во двор. Царила ледяная ночь, тучи скрывали месяц и звезды. Темнота накрыла ее дом. Поборов в себе желание вернуться под крышу избы, она спустилась с крыльца. Постояла, прислушалась – все тихо. Посмотрела на конька, вроде спит себе мирно. «Может, зря беспокоюсь? Просто в этой кутерьме не обратила внимания, не заметила, как беса засосало в сеть. И все-таки придется выйти за ворота, надо же убедиться, что никого нет», – уговаривала себя Яга. Поджилки в правой ноге тряслись, железная нога высказывала явное нежелание куда-то идти, но меч в руке даже не дрогнул. «Уж не знаю, откуда я умею с мечом обращаться. Но умею. А там – уж как-нибудь…. Главное – неожиданность». С этими мыслями Яга открыла дверь в воротах, выпрыгнула, присела в боевую стойку и издала громкий, очень громкий боевой клич, который в ее интерпретации прозвучал как долгое и отчаянное «А-а-а-а».