– Это ты брось! Компас есть. Не потеряемся.
Ветер крутил между деревьями, казалось, дул со всех сторон, лепил снегом в лицо. Группа скучилась под разлапистой елью. Срубили нижние ветки на подстилку. Уютный чомик[1] получился, сели вокруг ствола.
– Эй, Вань Степ, надолго снег зарядил? – Спросил Илья. Егор толкнул его в бок локтем, чтоб не высовывался.
Охотник сидел с другой стороны и что-то бормотал на своём.
– Дарук Паш крутит, следы путает, – ответил за него Митяй. – Дядя правду говорит. Ничего не выйдет. Надо возвращаться.
– А что он там бубнит?
– Перед ёлкой извиняется, что потревожили, разбудили. Просит спасти от непогоды.
– Ну что я говорил, – шепнул Вежеву Боровко, – язычник. Как крестились, чтоб отстали, так и советскую власть вид сделали, что приняли, а сами… Колдуны у них, ёлкам молятся… Как с такими коммунизм строить…
Три часа по бурелому кого хочешь уморят, да ещё ночь бессонная. Егор и не заметил, как убаюкала его непогода. И вскоре так тепло стало, как дома у печки. Рядом Илья привалился, снегом по горло запорошён. Боровко, Вежев… Вень и Гень спят, в ус не дуют, а на лицах уже и снег не тает. Метель улеглась. Тихо так, сумерки из белá в синеву набегают.
Вдруг ухнуло что-то рядом, словно подушку мокрую кто сверху бросил, и снег на лицо сугробом. Открыл Егор глаза, а рядом, рукой схватить, тетерев ошалевший из снега шею тянет. По-птичьи то одним, то другим глазом смотрит на Егора с изумлением из-под красной брови: «Это кто ещё такое?» Опомнился, забил крылами, еле взлетел.
Вскочил было Егор, а ноги не идут – отказали! Сел обратно, где сидел, давай по ногам стучать и оглядываться, не поймёт где он, как здесь оказался.
– Эй, Илюха, вставай! Разминайся!
Сам присел, встал, присел, встал, закололо всё, заболело – заработали ноги-то! И вокруг проснулись, вроде живы, завозились, зашевелились, а уж кто какие места поотморозил – дома разберутся. Выходит, птице спасибо, так бы и не заметили, как замёрзли насмерть! «Тоже, видать, спал-спал краснобровый под метель, да и упал с ветки», – подумал Егорка. Не знал, что тетерева на ночь в снег нарочно с дерева ныряют. Ну теперь и вы знаете.
– А где Вань Степ?
А нету! Как и не было. И ружьишко своё прихватил.
– Эй, Митяй, где дядя твой?
– Кто ж его знает. Он лесной человек. Ищи его…
– И колдуна не боится?