В глазах нищего промелькнула растерянность, заслоненная непреодолимым желанием вырваться из своего жалкого существования.
– …За…заслужить? Но… Как я могу заслужить смерть?
Жестокая ухмылка заиграла в уголках моих губ.
– Смерть – смена мерности. Жизнь испытывает нас на прочность, лепит из нас тех, кем мы должны стать. Проходя через испытания этой мерности, люди определяют свою последующую роль во плоти. – я прищурил глаза, изучая удивление червяка. – Переход не может быть дарован по прихоти. Смерть должна быть заслужена прожитой жизнью. И, теперь скажи мне. Не думаешь ли ты, что там, куда я отправлю твою душу, тебе будет гораздо-гораздо хуже?… Ведь, для уже опустившихся в самый низ, дно, может оказаться бездонным и преследующим их вечную душу, в любой из новых мерностей.
Эскар Тамасви
В древнем городе Дэсмур, где царит тьма, и процветают тени, я – жнец, оказался погружен в новую эпоху, где встречи со смертью ищут легко и поспешно.
Прошли те времена, когда кончина от револьвера была желанной и благородной участью на дуэли. Смертные слабаки этого времени теперь жаждут более чистого и быстрого конца. Они ищут утешения в чашке утреннего чая с цианидом, который в считанные минуты положит конец их существованию.
Как служитель Порядка круговорота, я наблюдаю эту нездоровую тенденцию и не могу отделаться от чувства скуки, проникающего в мои кости. Смерть стала обыденной, лишенной какого-либо волнения или вызова.
На протяжении веков мы, жнецы, предлагали свои услуги этим несчастным людишкам. Не в их природе причинять вред друг другу, а тем более лишать себя жизни. Подобные действия были бы столь же абсурдны, как попытка змеи взлететь, или голубя поплавать. Это немыслимо, ведь наш Творец задумал, чтобы Его творения жили и процветали, созерцая, набираясь опыта.
И все же в трудные времена Он создал жнецов как последнюю надежду для страдающих душ.
Но позвольте отвлечься. В наш век все ищут легкого выхода, лишенного боли и страданий. Как немощные слабаки, они стремятся вырваться из несправедливой, по их мнению, жизни. Они даже не представляют себе, какие муки испытывает человек, потерявший близкого человека или больной на грани. Ни один мыслящий не будет добровольно подвергать себя такой боли.
Вот и стекаются они к нам – мастерам по смене мерности.