– Да, давайте.
Он быстро мне посылает свой номер и буквально выбегает из магазина.
– Ну, ты даёшь! – тут же говорит Наташа, как только за Максимом закрывается дверь.
– Я не думаю, что он террорист или преступник. Точка, – отвечаю бодро на её подозрения, но на самом деле никакой уверенности в том, что в сумке не может быть ничего такого, у меня нет. Вот так ни в чём не виноватые дурочки попадают в истории, из которых очень трудно выбраться. Ужас какой! Что за ерунда!
День ползёт медленно, я то и дело смотрю на часы и думаю о Максиме. Почему он решил, что может мне довериться? Даже паспорт показал и дал сфотографировать.
«Ботаника-роза» стоит совсем близко с концертным залом «Аккорд», и к нам часто заходят благодарные зрители, чтобы купить цветы любимому артисту перед тем, как пойти на выступление. Но местоположение магазина не моя заслуга, а папина. Он выбирал, где мне открыть магазин.
Наши тюльпаны идут на ура. Я всегда смотрю расписание концертов в «Аккорде» и стараюсь делать закупки цветов, подгадывая под выступления. Сегодня, например, концерт какого-то народного хора.
«Чтобы твой «Аккорд» закрыли на трёхлетний ремонт», – могла сказать Анжела в порыве злости, когда мы с ней ссорились, то есть довольно часто. А сколько букетов она у меня брала своим друзьям или когда куда-то шла на торжество, никогда не заплатив ни копейки.
– Розовые закончились, – говорит Наташа про тюльпаны. Она нарочно делает на этом акцент, потому что я не согласилась взять ещё пару коробок, и она оказалась права – их не хватило.
Восемь двадцать пять. Максим не звонил, что задержится, я жду.
– Будешь ждать Максима? – спрашивает Наташа. – А то можешь идти, я ему отдам сумку.
– Буду ждать до девяти.
– А если не придёт?
– Давай решать по ходу, – почему она так внимательно за мной следит? Ей понравился Максим, я чувствую. И ей хотелось бы самой, наедине, отдать ему сумку. Не подраться бы. Улыбаюсь. Она безобидная и рассудительная женщина среднего возраста с небольшим лишним весом, как говорится. Просто иногда указывает на мои ошибки. Две коробки тюльпанов, которые я не рискнула купить у поставщика, – это потери из её прибыли тоже.
После Игоря у меня больше никого так и не было. Меня здорово тогда тряхануло это двойное предательство – со стороны жениха и со стороны сестры. Даже трудно сказать, какое из них ударило больнее. Я знала, что на Анжеле негде ставить пробу, но всегда в глубине души надеялась, что она испытывает ко мне если не любовь, то хотя бы сестринские чувства, потому что у нас с ней один отец, и в трудную минуту она протянет руку. Жестоко ошиблась.