– Пожалуйста, – и, кажется, жалобный, умоляющий голос разрывает его нутро на части, – вы могли бы сделать это быстро? Не целовать и не гладить меня?
– Ложись! – то ли зарычал, то ли застонал Рогар, запустив в пятерню уже в свои волосы и расхаживая между глиняных черепков, разбросанных по полу, так, будто был зверем, мечущимся по клетке.
Она легла. Сначала стянула вниз по бедрам оставшуюся ткань, быстро юркнула к постели, упала на спину. Ноги чуть согнуты и разведены в стороны, кулачки сжаты, глаза плотно зажмурены. Тени собрались в ямочке пупка на плоском животе, грудь от страха и дрожи ходит ходуном, по рукам мурашки.
На лице – выражение покорности и смирения. И отвращения, если внимательно приглядеться. И бунтарского отрицания, если смотреть совсем долго и пристально.
Наверное, Рогар и правда чересчур долго и пристально смотрел. Вроде бы лишь на секунду отвлекся, а когда вернулся в реальность, увидел знакомое недоумение в уже распахнутых глазах островитянки. Так на него всегда взирали, когда он вдруг погружался в мысли и там витал. Вот и девушка ждала-ждала самого страшного, и никак не смогла дождаться…
– На живот, – приказал он, и она тут же послушно повернулась. – И лежи ровно.
На этот раз из сундука Рогар извлек кое-что другое. Приблизился к постели почти не слышно, выжидая, пока содержимое стеклянного сосуда нагреется в руке, и жадно изучая каждый изгиб стройного тела. Голову девчонка отвернула от света, глаза опять крепко зажмурила, пальцами глубоко впилась в мех покрывал. Снова вся в напряжении, опять ожидает пыток…
Он медленно опустился на колени у постели, свободной рукой откинул с девичьей спины волосы. Прикоснулся к коже, следуя вдоль позвоночника. Багровые метки ударов в основном шли по лопаткам, лишь несколько полос захлестнулись на ребрах. Талия такая узкая, что, кажется, ее можно обхватить в ладони. Крепкие округлые ягодицы той, кто много времени проводит в движении и на ногах. Рогар провел по внешней стороне бедра до колена, и девушка заерзала, когда его рука двинулась обратно уже между ее ногами.
– Лежи смирно, – тихо приказал он, а сам открыл наконец сосуд и обмакнул с него палец.
Любопытный рачонок все же не выдержала, подняла голову, когда почувствовала, что дей чем-то смазывает ей спину. Он легонько ткнул ее в затылок, призывая к послушанию, а сам продолжил осторожно наносить мазь на следы ударов. Закончив, скользнул большим пальцем вдоль позвоночника, прямо в расщелину между ягодиц, к сжавшемуся и тугому входу. Чуть нажал на мышцу, продавливая вглубь, заставляя раскрыться, одновременно с этим двинул другие пальцы дальше, между плотно сведенных бедер, погружаясь в более мягкие и податливые складки, делая их чуть влажнее хотя бы за счет мази.