– Вы сами подставились. И не нужно делать меня виноватой, – отвечаю резко.
Бампер разбит. И правая фара.
Вздыхаю тяжело. Потираю глаза. Жанка расстроится. И я не представляю, как буду с ней расплачиваться.
– Сейчас вызову гайцов, – врезается голос мужика.
– Кость, что там? Серьезно? – хлопает дверь джипа.
Вздрагиваю, остановившись. Меня пронзает током от этого голоса.
Выходит пассажир и, обойдя машину, появляется.
Он окидывает оценивающим взглядом повреждения и переводит взгляд на меня, потом на того самого Костю и снова на меня. Замирает. А мое сердце, кажется, вообще остановилось. Дыхание сперло.
Все такой же. Идеальный. Модно стрижен. Трехдневная щетина. Пальто, белый воротник рубашки выглядывает. Дорогие часы на запястье. Цепкий взгляд.
Он словно ожившая картинка из моего прошлого.
– Да вон. Мы-то не сильно пострадали, а вот машина девушки, – словно на заднем плане приглушенно слышу голос водителя. – Гайцов вызвал, – отчитывается он.
Да вот только пассажир, так же, как и я, не реагирует на происходящее вокруг.
Эти глаза… в них штормовое предупреждение. Циклон надвигается с сумасшедшей скоростью. И я никак не могу попасть под его влияние. Нельзя.
Он меня узнал. И это плохо. Очень-очень плохо.
– Паша? – я не слышу его голос, а читаю по губам. По знакомым мне губам. Которые могут быть нежными, горячими. А также они могут приносить боль. Адскую. Когда говорят жуткие вещи, разрушая все вокруг.
Тряхнула головой, скидывая окутывающее оцепенение. Отступила на шаг. На два, три.
– Паш, – он шагает в мою сторону. Смотрит, как удав на кролика.
Нет-нет-нет.
Качаю головой. Поджимаю губы. В груди что-то больно бьется о ребра. Каждый удар и волны боли растекаются по телу.
– Вы знакомы? – подает голос водитель.
– Обознались, – отвечаю, еле выдавив слова, царапающие горло.
Два шага до машины. Прыгаю в салон и, заведя авто, сдаю назад, а потом, вывернув руль, объезжаю джип и, вдавив педаль газа в пол, мчусь подальше от этого места. Я видела, как Костя дернулся в мою сторону, но его остановил он. Тот, который когда-то выкинул меня из своей жизни.
За несколько лет до событий в прологе
Павла
– Пашка, твой столик, – кричит Ленка из коридора.
Я на пять минут отошла на кухню, чтобы перекусить. Черт.
– Ешь, – смотрит на меня наш повар. – Ленок уже два раза забегала перекусывать, ты с начала смены к нам забегала только за заказами, – бубнит тучный мужчина.