– Реально, – кивнула Евгения.
– У Бенечки на слово труп лампа в голове зажигается, – рассмеялся Сафрон Лукумыч. Сафрон был одним из редакторов сайта телеканала. Получил свой жизненный опыт за три десятка лет в профессии, сменив несколько городов и пройдя ногами буквально половину России. Он был одет в джинсы и черную кофту с капюшоном. – Профессиональная деформация. Раз труп, значит есть информационный повод.
– Это – да, – подтвердил круглолицый, заканчивая протирать очки платочком. Он наклонился под стол и выудил из рюкзака коробочку с творогом. Поставил ее рядом с клавиатурой и принялся разыскивать ложку.
– Вот что обескураживает, так это очки, – сказал со знанием дела Лукумыч, – они в пятнах до протирки работают лучше, чем после.
– Не поспоришь, – кивнул Беня, – есть такая проблема.
– У Бени на труп не просто лампа загорается, но и аппетит просыпается, – вставил Лев Дорожкин – телеведущий. Молодой мальчишка с большим добрым сердцем и весьма острым умом. Лева готовился к скорому эфиру, поэтому уже был тщательно причесан и облачен в студийный костюм серого цвета и галстук. Черноволосый, с большой головой, пронзительно глубоким взглядом. Он был традиционно небрит, что стало имиджем одного из титульных лиц «Первого Упского».
– Беня, в отличие от львов, творожок предпочитает, – съязвила кудрявая Варя, которая работала на «Первом Упском» корреспондентом. Красивая, статная девушка с длинными вьющимися волосами цвета чуть темнее спелой ржи. О таких говорят «огонь-девка» или «кровь с молоком». Талантливая, смелая – она в свои двадцать с небольшим по профессионализму могла вполне дать фору куда более опытным мастерам телевизионных жанров.
– Смотри, Варя, чтобы Лева там тебе ляжку не отгрыз за абьюз, – урезонил коллегу Белорус.
– И что с бабкой-то решили делать? С трупом, в смысле, – вернул диалог в русло самый креативный журналист телеканала Слава Марракеш. Слава был сыном упского писателя. Чуточку полноватый, большеглазый, дерзкий в плане телевизионного творчества. Марракеш когда-то и сам примерял на себя, подобно отцу, роль писателя. Но выбрал путь, который не требовал такой усидчивости. Ибо творчество – это высокая гора с забором у самой вершины, который разделяет любительство и профессионализм. Чтобы добраться до самого солнца, нужно много терпения. Некоторые взбираются десятками лет, но так и не преодолевают уровни собственного тщеславия или излечения психики. Ободранные, с кровоподтеками или без, возвращаются в свои избы у подножия, где тепло и много обывательского счастья, так и не познав, что там, за забором. Сам не видел, но предполагаю, что там не меньше камней, просто чуть ветренее и ближе к мерцающим звездам.