«Серхио», – исступлённо повторил он. Собственное имя казалось каким-то незнакомым. Наверное потому, что в жизни никто так его не называл. Разве что мама, но только когда сердилась или, наоборот, в особенно торжественные моменты. В остальное время он был Чеко. Просто Чеко, каким знал его весь район. От мысли, что мама перед смертью выводила его официальное имя, а не ласковое прозвище, в груди становилось тесно.
Чеко бросил долгий взгляд на тело матери, а потом резко встал и пошел к выходу, стараясь больше не смотреть в сторону родителей. Если он еще раз подумает о маме, уже не сможет уйти, но оставаться там было нельзя.
Надвигался полдень. Солнечные лучи устремились к нему, но не смогли убрать охватившую его дрожь. Он оставил дверь нараспашку, чтобы соседи увидели и вызвали полицию. Сам он вряд ли бы смог заговорить об этом, да и телефона у них не было.
Он потерял счет дням. Бесцельно скитался по улицам, ночевал под деревьями, ел траву и более-менее пригодные отбросы, которые находил в мусорках. Когда голод стал настолько невыносимым, что вытеснил тоску, он начал воровать из продуктовых магазинов. Почти всегда это замечали, но он умел быстро бегать. А еще через несколько недель он научился незаметно шарить по карманам прохожих: иногда удача улыбалась ему, иногда нет, но в целом он мог о себе позаботиться и привык к улице.
Впервые в жизни он радовался тому, что был единственным ребенком. Он знал, что мама больше не могла родить, но в тайне мечтал о большой семье, как у всех вокруг. Теперь же понимал, что из-за отца, который все пропивал, да еще и колотил их обоих, счастливой семьи и так бы не вышло, а когда родителей не стало, он еле справлялся сам и уж точно не мог заботиться о ком-то еще.
Он бы жил на улице и дальше, если бы не полез в карман не к тому прохожему. Мальчик лет десяти выглядел рассеянным и показался Чеко легкой добычей. Но стоило ему вытащить из кармана его шорт двадцать песо, как мальчик поднял шум и трое ребят, куривших неподалеку, мигом оказались рядом. Вряд ли кому-то из них было больше пятнадцати, но выглядели они устрашающе: с кастетами на пальцах, татуированными шеями и руками, колючими цепями и злыми глазами. Один из них достал нож и помахал им перед лицом Чеко, задавая при этом вопросы: знает ли он, кто они такие, как он посмел обокрасть одного из них, надоели ли ему жить, и кто он вообще и откуда. Чеко молчал. Они обрушились на него, и он дрался яростно в ответ, пока его не избили до полусмерти. Когда его, наконец, отпустили, он упал на землю и сплюнул кровью.