Эдна пожала плечами, делая вид, что ей всё равно. Не хотелось перед этими прожжёнными свитиводами показаться трепетной простушкой.
– Он симпатичный. А у меня задачи несложные, справится даже дефектный. – Подумала, как бы получше замаскировать свою неопытность, и добавила: – К декору гостиной хорошо подойдёт.
Ей показалось, что Свити снова вздрогнул. Наверное, его неисправность носила циклический характер. Это было бы хорошо, значит, можно было бы так настроить, чтобы он раз во сколько-то секунд замирал и пережидал сбой, тогда ничего и не испортит.
– Да внешность тоже вообще-то можно менять, – заметил мастер, но менее настойчиво. То ли это было сопряжено с тратами, то ли он осознал, что может сбыть неликвид. – Но, если хотите, то берите, конечно. Сейчас упакуем его и подвезём на парковку, только номер Импульса скажите, в какой грузить.
Эдна кивнула и, прежде чем отойти, незаметно провела подушечками пальцев по тыльной стороне ладони Свити. Тот дёрнулся два раза подряд, и Эдна поспешно убрала руку. Наверное, в сервис всё-таки придётся везти. Вот не было у бабы забот…
– Ну, э-э, привет.
Свити Лайм-54С (К57071ВА) с серийным номером 0089-6574-7712-FBLJ получил сигнал к инициализации и прошёл фазы переключения в активное состояние за 0.46 секунды.
Он лежал в транспортном контейнере с открытой крышкой, которую сейчас придерживала рукой некрупная человечка. Придерживать было излишне – крышка фиксировалась в открытом положении. Однако анализ выражения лица показал, что человечке любопытно рассмотреть содержимое контейнера, хотя она его уже видела. Это была та самая человечка, что забрала его из подвала Госсамер Инкорпорейтед, потому что его внешность подходила к убранству её гостиной.
– Ты там живой? – спросила она на вегрийском с лёгким западным акцентом. У вопроса не было смысла: гомункулы Свити не являлись живыми существами согласно определению из общей теории магии. Что отвечать на бессмысленный вопрос, Джей не знал, а потому промолчал, и это, конечно, не понравилось Ауре Человеческого Контроля, которая тут же пустила по всему его телу болезненную волну. Джей привычно вздрогнул.
Он называл себя Джей, потому что J была последней буквой в его серийном номере и тем единственным знаком, который отличал его от остальных Свити, выпущенных из автоклавов в тот же день. Он пытался несколько раз спросить других Лаймов, пользовались ли они своими буквами для самоидентификации, но за разговоры между собой без приказа прилетало от Человеческого Контроля, и ему никто не ответил.