Она проворно отодвинула табурет и встала по стойке смирно. Обреченно поднялась следом. Все равно не отстанет! То, что никакого венца нет, не сомневалась: он выдумки ярмарочных гадалок. Проклятие одиночества, да, существовало, но наградить им человека непросто, шептунью – тем более. Разве только мать над колыбелью постаралась, только зачем, Гражина и так от рождения обречена на уединенную жизнь. Все из-за дара. Шептуньи для многих словно проклятые, хуже любой ведьмы.
– Пух от одуванчиков вижу, ольховые сережки тоже, а венца нет.
Склонившись над опущенной головой Гражины, водила над ней ладонями. Ощущала только тепло – верный признак чистой ауры.
– Чем это вы там заняты?
Насмешливый вопрос Линаса застал врасплох. От неожиданности дернулась, едва не задев локтем чайник. Вот уж не думала, что он так быстро явится!
– Доброго, дня светлейший!
Засуетившись, поставила на стол еще одну чашку и шикнула на Гражину:
– Про венцы и женихах ни слова!
Но подруга и без меня прикусила язык, стала ниже травы.
– Переживаете? – Нос Линаса уловил тонкий аромат ромашки. – Ничего, вы прекрасно справитесь со своей ролью.
– Сомневаюсь. Мы с вами ладим как кошка с собакой.
Поколебавшись, потянулась за горшком с медом. Глядишь, подслащу чужую жизнь, и моя легче станет. У Линаса она сейчас тоже не сахар – вот и тема для светской беседы нашлась.
– Как проверка? Сильно докучают?
Суетилась вокруг гостя, изображая хозяюшку. Заодно практиковалась в притворстве. В аристократической среде принято улыбаться в лицо и плевать в спину.
– Да так…
Помрачневший Линас махнул рукой. Только сейчас обратила внимание на тени под его глазами и несвежую, мятую рубашку.
– Вы сегодня не ложились. – Не спрашивала, констатировала.
– С каких это пор вас волнует моя личная жизнь, госпожа Томаско? – Линас попытался обратить свою слабость в шутку, а у самого голова клонилась к столу.
Поправила:
– Аурелия. Пока я ваша невеста, вам придется называть меня по имени.
Воспользовавшись образовавшейся паузой в разговоре – инквизитор не ответил, – Гражина шепнула:
– Может, я пойду? Не стану вам мешать, у меня там белье сохнет…
– Что вы, вы нам совсем не помешаете!
Линас с легким прищуром уставился на Гражину. Та приосанилась, начала строить ему глазки. Напрасно старалась, подружка привлекла внимание светлейшего совсем по другой причине.