– Но вы подвергаете себя опасности, и, возможно я никогда вас больше не увижу? – со слезами спросила она, с какой-то жаждой глядя ему в глаза.
– Я обещаю, что несмотря ни на что, я обязательно вернусь к вам.
Несколько мгновений они молчали, глядя друг на друга.
– Селин, -прошептал он, внутренне трепеща, понимая, что пришло время окончательно объясниться с ней. – я уезжаю и возможно буду убит.
Она приложила пальчик к его губам и быстро произнесла, укоризненно глядя ему в глаза:
– Не говорите так, не надо!
– Но все же, – с неожиданной робостью в голосе сказал он. – Если я вернусь живым, вы выйдете за меня?
Она нежно улыбнулась и провела рукой по его волосам:
– Вы же знаете, что я всегда буду любить вас. как брата. Но в наше время для брака этого недостаточно.
– Ведь только что вы сами говорили мне о клятве… Если вы считаете, что у меня не то положение, чтобы сделать вас счастливой, то знайте – я ради вас горы переверну! Вижу, что вы колеблетесь, но обещайте мне, по крайней мере, что подумаете над этим.
Она посмотрела на него, любуясь его привлекательным мужественным лицом и крепкой, стройной фигурой и прошептала:
– Если это вернет вас ко мне, то вот вам тот задаток, который я могу дать. – С этими словами она обхватила ладонями его лицо и приникла к нему губами. Некоторое время они стояли, застыв в объятиях. Селин опомнилась первой и, тяжело дыша, слегка отстранилась:
– Присядьте, – сказала она, взяв его за руку и увлекая на маленький диванчик, стоящий у стены, – пока у нас есть время, расскажите мне все. В чем цель вашего путешествия?
Он мягко отстранил ее руку.
– Дорогая, я не могу этого сделать. Это не моя тайна. К тому же, мне сейчас необходимо исчезнуть. Я мечтал только об одном – еще раз встретиться с вами и сказать, как я вас люблю, чтобы увидеть вашу улыбку и унести ее с собой в сердце.
– Что вы хотите сказать? Вы не можете задержаться даже на несколько часов?
– Мне необходимо ехать. Карета ждет меня, и до моего отъезда нужно совершить несколько срочных дел.
– Пусть так, – с грустью сказала Селин и, отвернувшись, встала и отошла к окну. – Жаль только, что я в вашем списке являюсь лишь одним из этих важных дел – спасибо, что не самым последним.
Он подошел к ней сзади, тихонько обнял ее за плечи и повернул лицом к себе. Увидев, что на ее глазах снова заблестели слезы, задрожав на длинных ресницах, он приник к ним губами и несколько секунд они стояли так, словно замерев, потом их губы слились в страстном поцелуе, и через некоторое время свечи, освещавшие комнату, под легким дуновением погасли, погрузив все во мрак…