– Шо у вас тут? – поинтересовалась старшая ведьма, выходя на улицу и оглядывая заметно поредевшую толпу. – Кто орал – "Ура, ведьму жгут"?
Толпа поредела ещё на треть.
– Да тут вот у женщины претензия. – пояснила сложившуюся ситуацию Наташа и передала в кратком содержании суть наших неудачных переговоров.
– Понятно! – кивнула головой старшая ведьма. – Сейчас всё исправим!
Она щёлкнула пальцами и сказала: – "пусть к этой женщине вернётся её прежний вид".
– Ойёсь! – взвизгнула вдруг потерпевшая, став обратно седой старушкой, согнутой в спине.
Остававшийся народ охнул и отшатнулся от нас.
– Ну вот, я всё вернула вам на место, можете теперь идти получать свою пенсию! Больше ни у кого претензий нет? – поинтересовалась старшая ведьма, на всякий случай, оглядывая окончательно поредевшую толпу, которая отчаянно замотала головами и мгновенно рассосалась.
Старшая ведьма удовлетворённо кивнула и вернулась во двор. За ней направились и мы с Наташей и, сидевшим около самого забора, Гошей.
– Забирай свою красавицу, на Масленицу сожжём. – пробурчала Наташа, указывая на моё чучело.
– Не дам жечь! – рыкнула я, подняла чучело за руки, перекинула на плечо и понесла в беседку.
– А я? А как же я? – тихонечко поинтересовалась старушка.
– А что – вы? – удивилась Наташа. – Вы вернулись в свой нормальный вид, что вам ещё?
– Так я же хотела не этого.
– Знаю я, чего вы хотели! – недовольно рыкнула Наташа. – Как написал Пушкин Вяземскому: "И рыбку съесть и
– Чешую сдать! – опередила я Наташу, изменив концовку Пушкинского выражения, так как рядом с забором ещё толклись два малолетних пацана, которые очень удивились новому окончанию, но поправить меня не решились.
Наташа пропустила меня во двор, зашла сама и крепко заперла за собой засов на калитке.
– Выруби звук! – кинула она мне и я "отключила и звук и прозрачность с уличной стороны забора", так как всё уже закончилось, а смотреть на вредную горько вздыхающую старушку, оставшуюся под забором, не было никакого желания.
– Ну и что ты с ним собралась делать? – хмыкнула Наташа, видя как я раздумываю над тем – куда теперь девать чучело. – Давай в огороде поставим, вместо тебя будет, тебя же не допросишься!
– А то ты просила! – огрызнулась я.– Посажу его в плетёное кресло в беседке, будет частью интерьера.
– Ну что вы так долго там? – оборвал наши прения в самом начале зычный голос старшей ведьмы. – Давайте устроим хороший ужин и обсудим – как вы докатились до такой жизни! – буркнула она и со стуком поставила на стол высокий серебряный бокал, украшенный по бокам самоцветами, извлечённый ею из чёрного кожаного рюкзака, принесённого, видимо, с собою в ступе.