Я сел в машину и со злостью хлопнул по рулю.
– Кого ты вообще слушаешь? – сказал я себе.
То же мне! Слова Хо Фэна и гроша ломаного не стоят. Никаких доказательств нет. И я не отравлен. С чего мне быть отравленым, если я ем у себя, а не во дворце? Выпивку тоже беру только свою. Нет, это уже паранойя. Мне нужно сконцентрироваться на том, чтобы выполнить поручение императора по устранению Хэй Цзиня. Он теперь главная угроза моего клана – без него Сюань У и революционеры не смогут нам никак навредить. Нам на роду было написано быть врагами. Остается лишь дождаться, когда Оскар Бакер соизволит прийти ко мне в казино и тогда… я положу всему конец.
МЯО ШАНЬ
На следующий день Хэй Цзинь выпустил объявление, что среди гражданского населения ведется набор в его армию. Я думала, это всколыхнет беспорядки, но, на удивление, к воротам администрации пришли не только добровольцы, но и главы нескольких мелких кланов, чтобы примкнуть к нам. Они видели в Хэй Цзине защиту от других крупных кланов, которые всегда притесняли малые. Армия увеличилась на несколько тысяч человек.
Шань Цай занимался укреплением своих позиций в клане Чжу Цюэ. После захвата администрации он и правда отправил им головы Чжу Ди и Чжу Цзяна, но это только разозлило клан сильнее. Тогда Шань Цаю пришлось несколько раз ездить в поместье с отрядами, которые выделил Хэй Цзинь. Своенравные южане их не пускали и обстреливали: потеряв правящую семью, клан не сдавался и не желал признавать главой другого.
Провинция Чжу Цюэ считала своей стихией огонь и оправдывала этим жестокий и бурный нрав. Шань Цай как истинный уроженец южной провинции обладал теми же качествами. Неизвестно, во что могла перерасти борьба с оставшимися приближенными Чжу Ди, но все обошлось, потому что Хэй Цзинь предложил сломить их, не используя грубую силу. Как новый официальный глава Чжу Цюэ Шань Цай мог лишить мятежников дохода. Все банки, магазины, рестораны и прочие заведения были закрыты, а счета заморожены. Мятежники больше не могли использовать ресурсы клана, а запасов хватило ненадолго: ежедневно в Цжу Цюэ приходилось кормить несколько тысяч человек, включая слуг и солдат. Уже через месяц у них не осталось сил сопротивляться. Голодные солдаты при новом вторжении Шань Цая в поместье просто сложили оружие. Всех офицеров арестовали, допросили и некоторых расстреляли. Так Шань Цай утвердился в клане и теперь собирался перестраивать свою провинцию.