Ванек-то был очень даже местным парнем, потомком то ли просто переселенцев, то ли еще царских каторжан. Он в 1934-м году окончил летную школу в Иркутске, и по требованию властей был отправлен в родной край организовывать авиаборьбу с лесными пожарами, которые, как выразился Ванек, происходили тут чуть ли не каждый год, и были бичом. Под его команду предоставили материальную базу и два У-2, новеньких, как и «полуторка». И он все это время занимался подготовкой парашютистов-пожарников. А вот выталкивать их силой со второго сиденья У-2 с парашютами не очень получалось. Но сейчас зима, и период был не пожароопасный, а вот с весны начнется. Ванек за ужином все это рассказал, горячо переживая за планы, которые ему предстояли. В этом же двухэтажном доме он ангажировал для командировочного комнату, а жена ее привела в жилое состояние. Ванек при каждом удобном случае хвалил свою жену, используя при этом очень своеобразные словосочетания и обороты речи, вроде как «Ярославна», хотя она была Катей.
После сибирской рыбы и хорошей порции водки Иван ушел в свою комнату и, улегшись на панцирную кровать с солдатским матрасом, быстро уснул. И ему все время снился стук колес по рельсам, огонь лесного пожара, который был почему-то зеленого цвета, и весенние одуванчики, которые Ярославна жарила в сковородке вместе с рыбой.
* * *
А тут – зима как зима, метельная и морозная, но уже к апрелю ближе, когда снег утрамбуется до плотного наста, мальчишки будут развлекаться своей любимой игрой, которая называлась «в палки». С одной стороны дрын затачивался топором, а с другой скруглялся под хват рукой. Все это сотворялось из любого попавшего под руку деревянного материала; чаще всего это были торчащие из снега доски забора. Смысл был такой: первый втыкал как можно глубже в снежный наст свой снаряд, а второй старался подбить его палку так, чтобы она вылетела и приняла горизонтальное положение. Вот тогда она считалась проигранной. Похоже, такая игра была эндемиком, так-то больше в эту игру никто и нигде не играл.
Папа работал и пил, мама ночами дежурила, а днем старалась как-то украсить нищенский быт. Отец где-то разжился здоровенной стеклянной банкой, в нее входило два ведра воды. Этот сосуд был где-то изъят с промысла, он был из толстого стекла и с узким горлом. Отец долго над ним колдовал, ниже горла клеил какую-то специальную нитку, потом ее поджигал, и как-то вечером случилось так, что нить загорелась, и стекло лопнуло прямо по этой самой нити. Так дома появился новый аквариум, который уже не подтекал. Чему вся подводная живность страшно обрадовалась, а больше всех обрадовался Ваня. Вся барачная детвора прибегала увидеть это чудо-изделие.