Крил подняла руку, а я с облегчением опустилась на стул, пряча горящие щеки в ладонях. Не знала, что это будет так мучительно стыдно! Мне хотелось провалиться сквозь землю. Я не осмеливалась даже смотреть на профессора Адамалию, когда забирала дневник. Это была моя первая двойка за несколько лет.
Я медленно выдохнула. Все, самое сложное уже позади. Ничего, со временем мне станет плевать на оценки. Стыдно перед учительницей, но у меня нет выбора. Перемены – это всегда тяжело…
***
Они подкараулили меня возле выхода из уборной.
– И что это было, Вонючка? – презрительно процедил Дик.
– Ничего. У меня больше ничего нет, – побледневшими губами прошептала я. – Оставьте меня в покое, пожалуйста.
– Ты че-то шибко борзая стала, тварь, – Крыса сложил руки на груди. – Что будем с ней делать, Бледный?
Я бросилась в уборную и попыталась закрыться.
Бесполезно. Гном успел просунуть ногу в щель, остальные навалились на дверь и ворвались внутрь.
Бледный догнал меня, прижал к стене и ударил кулаком по лицу. Нос взорвался болью, обильно потекла кровь. Она просачивалась сквозь пальцы левой руки. Правую я вытянула вперед, пытаясь защититься. Дик хотел ударить меня еще раз, но остановился. Видимо, он тоже не ожидал, что будет столько крови. Меня спасли слабые сосуды.
– Не хочешь по-хорошему, будем говорить по-плохому. За каждую двойку я буду выбивать тебе по зубу. Ты все поняла?! – процедил Бледный.
Я представила себя без зубов. Больно, некрасиво и страшно… Сдерживая рвущиеся наружу рыдания, я с горечью зашептала:
– Да, я все поняла! Честно! Обещаю! Не бей больше, пожалуйста!
Слова отдавали солоноватым вкусом крови.
Бледный с сомнением посмотрел на меня. Мой подбородок был полностью красный, кровь капала на форму, на пол, и будто совсем не собиралась останавливаться.
Он сплюнул и брезгливо отвернулся. Кивнув Гному и Крысе, Бледный направился к лестнице.
Немного придя в себя и успокоившись, я поплелась в кабинет врача. Короткий зимний день уже закончился, и лишь стекла на лестничной клетке отделяли меня от мрачного холода ночи. До отбоя оставалось несколько часов, поэтому была надежда, что доктор еще работает. И верно, из-под двери кабинета пробивался свет. Я осторожно постучала:
– Можно?
– Да-да, входите!
Доктор Алоин Вотарг был необычайно красив. Длинные русые волосы сверху были собраны в хвост, нижняя их половина рассыпалась по плечам. Его взгляд был строгим, а голос – низким, бархатистым и добрым. Он всегда был готов выслушать, всегда спрашивал о самочувствии. Может, это была его обязанность, но все равно говорить с ним было приятно. Доктор Вотарг знал нас с самого детства, был рядом в самые трудные минуты, снимал боль, утешал.