О чём они? Не понимаю. Девушки смеются, хихикают. Каждый раз, когда первая подносит нож к горлу Оксаны, они вынуждают меня кричать, просить, умолять их. Им это нравится? Они получают от этого удовольствие?! Что с этими женщинами? Звери. Они выглядят и ведут себя как настоящие звери!
– Хватит играться с чужаками, – властно произносит пятая, самая крупная и мускулистая кошка, появившаяся из-за кустов. В её чёрных как смоль волосах торчало красное перо. Ростом она чуть выше метра восьмидесяти, в плечах превосходила меня, а грудь её выглядела неестественно упругой, я бы сказал даже накаченной.
– Прошу, не убивайте, пожалуйста… – заплакала с земли очухавшаяся от удара Оксана.
– Позорище, – глядя на неё, выдала баба-командир, – без оружия, в слезах, в грязи, перед мужчиной рыдаешь и скулишь, молишь о пощаде. Как только смелости набралась выть как побитая псина. Есть ли в тебе хоть немного храбрости?
– Простите, простите, не убивайте, пожалуйста не убивайте… – в рыданиях заливалась ничего не понимающая Оки. Чёрт, я ведь тоже ничего не понимаю. Что за амазонки, что у них тут за правила обитания, почему с ней говорят как с мужчиной?
– Послушайте, скажите, что вам нужно, я сделаю всё, что мне по силам, только отпустите!
Меня вновь услышали, отпустили, и я тут же кинулся к малой. Со лба её сочилась кровь, убираю её майкой. Едва взглянув на наших пленительниц, вновь сталкиваюсь взглядом с застывшим у моего лица оружием – на этот раз копьём, моим собственным. Держит его та же зеленоглазая здоровячка.
– Никогда не видела таких смелых мужских глаз, – облизнувшись, говорит она. – Как и не видела столь убогих самок. Чувство отвращения подталкивает меня убить эту убогую и забрать тебя в племя, сильного, молодого самца. Соглашайся: ступай с нами, истинно сильные самки окружат тебя заботой, лаской, подарят сотню, нет, даже три сотни сильных деток. А если дашь со своим семенем жизнь мальчику, тебя осыпят золотом и камнями с ног до головы!
– А что с ней? – взглянув на Оки, спрашиваю я.
– Это животное недостойно жизни и умрёт, как только ты отойдёшь. Я буду милостива, убью её с одного удара, даю слово.
– Отказываюсь!
– Мальчишка… – рычит кошка.
– Госпожа, – внезапно дёрнула ту за рукав другая, та, которую я завалил на землю. Из всех она казалась самой маленькой, хотя внешне – цветом глаз, кожей, мехом – они были практически идентичны. – Это точно чужеземцы, и упали они в угодьях Чав-Чав. Если они прознают, что мы здесь охотились, и тем более, что угнали у них мужчину, вашу дочь-заложницу, наследницу рода, повесят на собственных кишках, а деревню уничтожат.