– Дети! Дети! – закричала она, пытаясь разглядеть их сквозь сплошную пелену дождя, а они, подгоняемые ветром, уже сами неслись ей навстречу с вытаращенными от страха глазами.
Запрятались по своим избам крестьяне в деревне, упав на колени перед иконами и неистово крестясь. Слышался визг поросят и кудахтанье кур. Громко лаяли собаки.
Забежав в дом, мать вместе с детьми сразу поднялась наверх.
– Какие же вы мокрые! – причитала горничная Мария, растирая шестилетнюю Матильду полотенцем и осеняя себя крестом при каждом раскате грома. – А всё потому, что маменьку не слушаетесь и бежите сломя голову непонятно куда. Вот попала бы в вас молния, что тогда?
Переодев себя и детей с помощью Марии в сухую одежду, Юлия Яновна поспешила встать на колени перед иконой.
«Спаси и сохрани нас, Господи! – молилась она. – Пощади нас от огня. Мы любим и чтим тебя всем сердцем своим, всею душою и всею мыслию своею! Возлюби и ты нас, Господи!..»
В конце молитвы Юлия поклялась, что пожертвует завтра же на нужды местной сельской церкви десять рублей. И, как только она это произнесла, гром стал отдаляться, а вскоре и совсем смолк. Ветер затих. Небо прояснилось. Солнечные лучи вновь стали пригревать землю. Цветы, трава, кусты и деревья, напоенные влагой, обрели сочные краски. Громко запели птицы.
– Чудо! Неужели Господь услышал меня? – удивилась женщина.
Вместе с детьми она вышла на открытую террасу и глубоко вдохнула насыщенный озоном воздух.
– Обедать будем здесь. Было бы грешно сидеть сейчас в столовой, – произнесла она, радуясь приятной послегрозовой прохладе.
Пока принесли сухие стулья из дома и накрыли на стол, обедать сели вместо часа дня только в два.
– А как ты думаешь, мамочка, папа попал под дождь? – спросила Маля.
– Папа сейчас на репетиции в театре. Если там не снесло крышу, то он точно остался сухим, – рассмеялась Юлия Яновна.
После обеда дети побежали на скотный двор смотреть, как перенесли грозу их любимые корова Дашка и свинья Сонька, а мать, высоко подобрав подол платья, чтобы не намочить его в грязных лужах, прошла на конюшню.
– Федор, ты не забыл, что коляску на станцию для барина надо послать к четырем часам?
– Что вы! Как забыть? – обиделся конюх.
– Выезжай пораньше. Дорогу наверняка размыло, так ты уж побереги лошадь. Не гони.
– Как можно, – снова обиделся конюх.