Как только Кшесинские к первому сентября переехали из имения в Петербург, влюблённый англичанин тут же начал атаку. Ежедневно он посылал любовные письма и такие огромные букеты роз, что каждый из них мог разместиться только в трех, а то и в четырех вазах. В доме уже некуда было ступить. Кругом стояли цветы. Ваз не хватало, и горничная Мария приспособила банки и ведра, расставляя их в коридоре, ванной комнате и даже в кухне. Вся квартира походила на оранжерею. Кухарка Степанида даже предложила отнести часть букетов на рынок.
– Ведь наверняка дорогущие. А хозяева и не заметят.
– Ты с ума сошла, – возмутилась Мария.
– Да мне на кухне ступить некуда! Вон и хозяин ругается, что по квартире пройти не может. Надо от них как-то избавляться!
– Госпожа и так избавляется. Чуть у какого цветка головка поникнет, она сразу говорит: «Убрать!» Я во двор их целыми охапками через день выношу, а они, между прочим, сразу с помойки исчезают.
– Вот я и говорю. Хоть кто-то умный! Подбирает, да на базар несёт.
– Не нашего ума это дело, – прервала ненужный спор Мария.
А в гостиной в это время хозяева вели свой разговор.
– Ты должна поговорить с Малей, – возмущался Феликс, лавируя между вазами. – Этот Джон просто взбесился!
– Мне кажется, что это тебе надо поговорить с Джоном, – мягко предложила мужу Юлия. – Ты должен ему объяснить, что девочке всего четырнадцать лет. О чем он вообще думает?
– Я уже говорил, – обреченно отозвался Феликс. – Но он готов ждать столько лет, сколько понадобится, лишь бы она стала его женой. Остановить это сумасшествие сможет только сама Маля.
– Может, поговорить с крёстным? – с надеждой спросила Юля.
– И с крёстным говорил. Родители Джона в ужасе, так как он разорвал отношения с невестой, за которой приданого давали несколько миллионов! Он никого не слушает. Он обезумел от любви.
– Вот и надо написать его родителям, чтобы они забрали своего обезумевшего сына из России, – нашла выход мать.
– Это хорошая идея, но оставим её на крайний случай. Попробуй всё же поговорить с принцессой. Нельзя же так кружить голову этому несчастному юноше! Или она влюблена в него?
– Нет! Нисколько!
– Ну и слава Богу! – перекрестился Феликс.
– Маля говорит, что пококетничала с ним так, забавы ради! Она не предполагала, что вызовет в нем такую страсть.