– Мы так и будем молчать, ранимый? – спросила сбежавшая невеста.
Я хотел было ответить, но вовремя заметил, что по моим щекам потекли слезы. Было очевидно, я проиграл битву своей проекции. И от осознания собственной слабости, мне стало печальнее. Я пытался сдержать слезы, но они продолжали заливать мне глаза. Шмыгнув носом, я вытер щеки, после чего ответил:
– Я не понимаю, почему сейчас плачу как девчонка, но, надеюсь, это останется между нами.
– Конечно останется. Держи, утрись, пока я не промокла, – сказала она, бросив платок на ручку передач. – Знала бы, взяла с собой дождевик.
Я поднял платок и вытер им лицо. Мне хотелось ответить ей чем-нибудь колким, но это не представлялось возможным. Я не верил в себя. Моя уверенность, словно брошенный со скалы камень, летела вниз без каких-либо перспектив. Но каждая следующая минута свободного падения не приближала ее к сочному приземлению, а лишь отдаляла этот момент в силу того, что внутреннего дна не существовало в принципе. Мне надо было взять себя в руки, остановить бесконечный полет. И, вспомнив, что сбежавшая невеста зарядилась моей энергией ровно на сутки, я почувствовал облегчение. Хоть я и не был полностью уверен, что, растратив ее, она утеряет способность к подобному общению, а я восполню образовавшиеся пустоты по принципу регенерации.
– Все это похоже на то, что ты взяла самый сочный кусок моей энергии, оставив инфантильность с ранимостью мне, – произнес, утирая слезы. – Ну ничего, завтра все вернется на круги своя.
– Буду только рада, – ответила она. – Мне не нравится то, как я язвительно общаюсь и какие образы возникают в моей голове. Но справится с этим не получается, настолько твоя энергия перебивает ту, которая во мне была. Обычно все, что мне не нравится, я гашу. Но не в данном случае. Единственный совет: перестань быть таким придирчивым к себе и к женщинам. Твоя энергия буквально пропитана подобным негативом.
Когда она закончила, я свернул на придомовую парковку, откуда с утра забирал машину, и остановился ровно на том же месте. Заглушив двигатель, я кивнул сбежавшей невесте в сторону двери и вышел из машины.
– Где-то здесь? – спросила она.
Подняв голову вверх, я посмотрел на Юлино окно, из которого горел свет. Затем, переведя взгляд наверх, уставился на небо. Оно было ясным и, несмотря на ночь, визуально холодным. Меня всегда удивляло, как человек, хоть мало-мальски обращающий внимание на детали, взглянув на небо, был способен определить время года. И если до технического прогресса это было обыденностью, то с развитием технологий все это стоит в одном ряду с экстрасенсорикой. А для некоторых – на более высокой ступени…