Благодаря многолетней упорной работе ему удалось так наладить деятельность своего бизнеса, что руководство над всеми ключевыми сферами практически не требовало его присутствия в мегаполисе. Иными словами он почти никогда не покидал "Мухинского", даже деловые встречи проводя на его территории.
Вот и сегодня у дома Трофимова сгруппировался небольшой автопарк из дорогих престижных автомобилей с личными водителями. Посетители в безупречных костюмах с золотыми часами и галстуках по цене в несколько тысяч долларов за штуку, постепенно заполняли собой гостиную, посередине которой стоял длинный стол. Стульев было ровно по количеству пришедших.
Вскоре все места были заняты, и гости, разбившись небольшими группками, негромко переговаривались, стараясь не выдать внутреннего напряжения, которое на самом деле было в каждом.
С нетерпением ожидали появления хозяина. Редко когда они собирались ВСЕ, обычно Трофим вызывал по одиночке, или несколько человек для решения каких-либо текущих вопросов. Но те вопросы, которые они собирались решать сегодня заурядными назвать было нельзя. И самое главное, что понимал каждый – хозяин был в скверном настроении.
Ожидание грозило затянуться, но внезапно двери в зал резко открылись, и в комнату поспешно вошел небольшого роста коренастый мужчина лет пятидесяти. Его лицо было сосредоточенным, узкие губы плотно сжаты, а черные усталые глаза мрачно поблескивали.
– Все здесь? – отрывисто бросил он высокому молодому человеку, который поспешно подскочил к нему от основной группы собравшихся. Тот утвердительно кивнул.
– Хорошо!
Молодой человек вышел. Трофимов прошел к своему месту во главе стола и сел. Все собравшиеся также заняли свои места.
– Думаю, все понимают, зачем здесь находятся, – начал хозяин, пристально разглядывая каждого своего гостя. – Поэтому долгих объявлений делать не буду, а сразу приступим к рассмотрению двух извечных русских вопросов: кто виноват, и что будем делать? У кого какие соображения?
– Виноват Вавилов, это точняк, – подал голос Василий Золотов, хозяин автомастерских. – Больше никто не осмелился бы заткнуть пасть Куликову.
– Согласен, – кивнул Трофимов. – Но почему все сделано так по-топорному? Коля, конечно, человек крутого характера, но так подставляться… Мне тут не все нравится. Не забывайте, что это почти объявление войны, которое мы игнорировать не можем.