Я рад, что ты пришел. Я всегда был здесь для того, чтобы помочь тебе. И сейчас Я здесь. Тебе нет нужды искать ответы в одиночку. И никогда не было.
Однако все это выглядит так… самонадеянно… просто сидеть и вести с Тобой диалог, причем Ты – Бог – так вот запросто отвечаешь. Слушай, это ведь безумие.
Понятно. Все авторы Библии были нормальными, а ты – безумен.
Писавшие Библию были свидетелями жизни Христа и правдиво зафиксировали то, что сами слышали и видели.
Поправка. В большинстве своем авторы Нового Завета никогда не встречались с Иисусом и не видели Его за всю свою жизнь. Они жили через много лет после того, как Иисус покинул Землю. Они бы не узнали Иисуса из Назарета, если бы столкнулись с Ним на улице.
Но…
Авторы Библии были великими верующими и великими историками. Они фиксировали предания, которые переходили к ним и их друзьям от старшего поколения, а к тем – от их предшественников. Так и шло до тех пор, пока не были сделаны первые записи.
И далеко не все записи авторов Библии вошли в окончательный документ.
Вокруг учения Иисуса очень скоро начали возникать «церкви». И, как это всегда бывает, когда вы группируетесь вокруг сильной идеи, в этих церквах были отдельные люди, которые определяли, какие части истории Иисуса надо рассказывать и как. Этот процесс отбора и правки продолжался все время, пока собирались, записывались и публиковались тексты Евангелий и всей Библии.
И даже через несколько столетий после оформления оригинальных писаний Вселенский Собор Церкви в очередной раз определил, какие доктрины и истины должны быть включены в официальный вариант Библии, а какие было бы «вредно» или «преждевременно» открывать массам.
Существовали также и другие святые писания – их создавали в моменты вдохновения обычные во всех остальных отношениях люди, не более безумные, чем ты.
Уж не предполагаешь ли Ты,– Господи, надеюсь, нет,– что и эти записи в один прекрасный день станут «святым писанием»?
Дитя мое, все в жизни свято. В этом смысле – да, эти писания являются святыми. Но Я не собираюсь играть с тобой в слова, потому что знаю, что ты имеешь в виду.
Нет, Я не предполагаю, что когда-то и эта рукопись станет святым писанием. По крайней мере, не в ближайшие несколько сотен лет – для этого нужно, чтобы твой язык стал старомодным.