-Какой позор! Скажут, вот ведь как замуж охота – сама пошла предлагать.
-Цыц, мать! Мне бог не дал сынишку, а тут их двое сразу.
-Ты хоть понимаешь какого это, чужих детей растить? А не примут тебя, что делать будешь?
-Примут. Я их полюблю, а дети чувствуют всё.
-Ты хоть знаешь, про свекровку будущую твою, Еремеевну, что болтают? Уморила она жен Колькиных. Он хоть и богатырской силушки, да матери своей наперекор ничего не говорит, чтит её, не то что некоторые!
Женщина с обидой глянула на дочь.
-Не боюсь я её. Сыновья там мои, сердцем чую.
На второй день был, с самого утра, к дому Лиды приехал на лошади запряженной в телегу, Николай. Лида была уже готова- обняла мать, покидала мешки с одеждой и поехала в новый дом.
На крыльце их встречала мать Николая, с двумя пустыми ведрами. Не поздоровавшись с молодой женой, отдала ведра сыну и обиженно пробасила.
-Пока ты ерундой занимаешься, мне даже самовар не с чем поставить!
Взглянула на Лиду.
-Заходи, раз пришла.
Лида пропустила мимо ушей "приветливую" встречу свекрови и скорее поднялась в дом -увидеть мальчишек. Картина была грустная-один худенький мальчик, по виду не больше трех лет, бледный и болезненный, качал в люльке другого, годовалого. Ребенок в люльке был тоже, очень худой и вялый. Его глаза равнодушно и без интереса к жизни были направлены на потолок. Судя по всему, он был промокший и уже замерз, в еле натопленном доме.
Лида открыла печь и подкинула туда дров, отодвинув заслонку. Свекровь, увидев это, кинулась было к печи, желая достать дрова обратно, но Лида перекрыла собой проход и остановила старую женщину. Та нехорошо сверкнула глазами.
-Ты что тут удумала, свои порядки устанавливать? Я сыну скажу вмиг тебя усмирит! Ты за дровами ходила, что бы распоряжаться?
Лида, помня свой опыт замужества, решила промолчать. Негоже сразу портить отношения. Да и с мальчишками хотелось понянькаться. Она молча выслушала свекровь и взяла младшего на руки.
-Бог ты мой-до чего же легонький! Он совсем что ли не ест?
-Всем что ли как лошадь весом быть?
Свекровь хотела обидеть Лиду, думала та оскорбиться. Но она и не думала обижаться. Мама и отец, пока живой был очень любили дочку, на каждом шагу хвалили за красоту.
-Доча, ты у нас крупная, видная! А кнопки-то соседские-не то что обнять, взглянуть страшно- ветром из-за худобы унесет!