В двадцатые годы на юг подались голодающие Поволжья, а во время Великой Отечественной город наполнился эвакуированными, многие из которых так и остались здесь на всю жизнь. После победы Махачкалу отстраивали пленные немцы. Они любили гулять в городском саду, громко стуча самодельной деревянной обувью. В свободное время бывшие солдаты вермахта мастерили игрушки и обменивали их у детей на сигареты.
14 мая 1970 года город пострадал от землетрясения. На помощь пришли строители со всего Советского Союза. Так в Махачкале появились микрорайон «Узбек-городок» и высоченная гостиница «Ленинград». Яркие буквы на ее крыше иногда перегорали, и электрикам приходилось быть бдительными: если надпись «Ленин рад» могла кому-то и понравиться, то за «Ленин гад» светила тюрьма. Говорят, что многие махачкалинцы восприняли природный катаклизм как веселое приключение. Была весна, дети из разрушенных домов допоздна играли на улицах, а молодежь в палаточных городках пела у костров под гитару. Что бы ни случилось, жизнь на Кавказе продолжается.
Самые большие круги по людскому морю побежали от падения Советского Союза. Колхозы разорялись, в горах началась безработица, не прекращающаяся и по сей день, так что десятки тысяч жителей аулов ринулись в столицу республики. Раньше в Махачкалу переезжало гораздо меньше необразованных молодых людей, и она успевала их переварить. Теперь улицы захлебываются от джигитов, гарцующих на «Ладах-Приорах» так, словно каждая поездка – это скачка, которую непременно надо выиграть, посрамив конкурентов. Удастся ли городу справиться с этим испытанием, пока неизвестно, но робкие перемены к лучшему обнадеживают. По крайней мере, теперь водители обычно тормозят не в десяти сантиметрах от пешехода, а в целом метре, а то и в двух.
Перестроечный ветер перемен затронул и творческих людей. В Дагестане появились новые ашуги – с электрогитарами и саксофонами. Когда Виктор Цой ковырял лопатой уголь в питерской котельной, его махачкалинские коллеги тоже были близки к пролетариату. В Булочно-кондитерском комбинате репетировали рок-группы, на заводе имени Гаджиева звучал джаз. А в 1990 году и вовсе случилось неслыханное. На филармонических афишах появилась надпись: «Поет Ян Гиллан». Лидер Deep Purple дал для ошалевших от радости махачкалинцев целых три концерта и был крайне удивлен, когда кумыки и аварцы, размахивая нарисованным на простыне британским флагом, подпевали ему на чистейшем инглише, пусть и с ядреным кавказским акцентом.