– Пусть будет винцо и клюковка, Ваше Сиятельство. – Брехт подошёл к окну и раздёрнул шторы. А потом и само окно распахнул. В комнате смрад стоял, кислым чем-то воняло и мочой. Или потом? Или потом с мочой? Свежий ветер дунул в лицо Ивану Яковлевичу и остановил подступивший к горлу позыв рвоты. В таком смраде поневоле заболеешь.
Событие девятое
Побеждает тот, кто переходит в наступление. Обороняться мало, надо переходить в наступление.
Архимандрит Алипий (Воронов)
Брехт раздвинул до конца в обе стороны глухие бархатные шторы и впустил в комнату вонючую сначала солнце, потом преодолевая сопротивление разбухшей древесина открыл и вторую створку большого окна. Вместе с чириканьем воробьёв на соседнем дереве в комнату устремился поток свежего воздуха.
– Иван Яковлевич, простудите Андрея Ивановича! – бросилась к нему жена вице-канцлера, пришедшая с девицей, в руках у которой был поднос серебряный с графином и бокалами стеклянными.
– Я же на медикуса учился в Кёнигсберге, в университете, так что мне виднее, как с болезным поступать. Ему свежий воздух необходим, а вы его миазмами этими только губите. Уйду, когда, то влажную уборку тут сделайте и перину проветрите, шторы же снять нужно и постирать, пыль прямо сыпется с них. И нужно каждый день комнату проветривать. По нескольку часов, скажем час потом пару часов закрыть. Потом снова проветрить. И каждый раз одновременно влажная уборка. А теперь оставьте нас, дорогая Марфа Ивановна. Важный государственный разговор у нас и Андреем Ивановичем. И проследите, чтобы никто не подслушивал – то, что я буду говорить – это строжайшая государственная тайна.
– Марфа Ивановна, сделай, как господин Бирон говорит. И не беспокой нас пока. – Остерман встал, выпутавшись из перин, и накинул на плечи бархатный, засаленный на рукавах и шее, коричневый халат. В чепце при этом оставшись. Тот ещё вид. Словно старушка – процентщица из «Преступления и Наказания».
Брехт нашёл взглядом стул, задержав дыхание, дошёл до него, поднял и перенёс к окну, только после этого снова вдохнул. На него и уселся. Вонь у окна один чёрт ощущалась, ну, хоть не так сильно. Терпимо.
– Андрей Иванович, вы знаете, что у Анхен, простите, у Государыни Анны Иоанновны не всё в порядке с почками? Жалуется иногда.
– Так лейб-медики…
– Это – понятно. Был у нас профессор в Кёнигсберге в университете, так он один чудодейственный рецепт рассказал мне и от подагры вашей, и от камней в почках, от почечной колики. Интересуетесь? Сейчас вот ногами скорбны? Желаете помолодеть телом лет на десять? Сколько вам? Сорок пять? Будете себя лет на тридцать чувствовать и ноги поправятся. Подагра – это то же самое, что и почечная, и желудочная колика – камешки откладываются. У одних в почках, у других в желчном пузыре, у третьих в коленях или локтях, в суставах любых, в том числе и в позвоночнике. Камешки острые, и когда человек ходит, то они кости карябают. Те воспаляются, вот и вся болезнь.