Делили и конфеты, и баранки,
До листопада оба день-деньской
Ныряли и чупахались в Светлянке.
И никого не тяготит вина,
И оба солнцем ласковым согреты.
Их жизнь, как полноводная весна,
На улице – вовсю бушует лето.
Впитали силы северной земли.
Выносливы, крепки, высоколобы.
На радость матерям они росли
Друг другу поклялись дружить до гроба.
За целый день не было ни одного больного. Октябрина уже давно подметила, что весна излечивает самые застарелые хвори. Её пациенты, отложив походы в медпункт до поздней осени, дружно копали землю, сажали картошку, лук, сеяли морковку и только поздно вечером с трудом распрямляли уставшие спины – не до медпункта.
Она уже собиралась домой, когда в коридоре послышался торопливый топот ног. Дверь её кабинета распахнулась, и двое окровавленных парней ввели под руки третьего. Окинув их взглядом, она сразу же поняла, что в медицинской помощи нуждается только один из них.
Через минуту Октябрина уже знала, что они из тех рабочих, которые достраивают новый телятник, что пострадавшего зовут Пётр Огнёв, и он только что свалился с самого верха крыши.
– Это мы его перевязали, конечно, рубашка не совсем чистая, но больше ничего под рукой не оказалось, – оправдывались сопровождающие, – но мы боялись, что он крови много потеряет, пока до медпункта доберёмся.
Октябрина усадила пострадавшего на кушетку, ощупала руки, ноги рёбра, заглянула в глаза и облегчённо вздохнула – похоже, ничего страшного нет.
– Надо же, глаза совсем как у Григория: синие и глубокие, – непроизвольно отметила молодая женщина.
Рваная рана на плече перевязана пропитанной кровью рубашкой.
– Не переживайте, всё вы сделали правильно, успокоила парней Октябрина.
Она уже поняла, что простой перевязкой здесь не обойтись, придётся зашивать рану. Это ей делать до сих пор не приходилось, точнее, приходилось, но под присмотром хирурга ещё во время студенческой практики в районной больнице. Октябрина вспомнила всё и сразу, будто заглянула в открытый учебник, и ничем не выдала своего волнения.
Попросила сопровождающих подождать в коридоре.
– Разрешите мы здесь побудем, – начали уговаривать её товарищи пострадавшего, – мы не помешаем.
– Пусть побудут, – поддержал товарищей Пётр,– заодно и поучатся, а в следующий раз меня не в больницу потащат, а на месте заштопают.