Агата и Фридрих продолжали спокойно смотреть на меня. А я что? Развернулся, да и пошел на выход – про свои озвученные планы я не шутил. Но дернув пару раз дверь на себя я понял, что она заперта.
– Так, народ, а ну выпускай меня, у меня веселье по плану.
– Ты так и не понял? Ты сейчас в месте, где души умерших переходят в мир иной, как вы, смертные, это называете.
– А, тут типа проводят конкурс, кого в ад, а кого в рай?
– Все немного проще и сложнее, Александр. Как ты выразился, “ад” и “рай” – их не существует. Точнее – те понятия, что ты подразумеваешь. И здесь мы не используем такие слова. Я, как представитель аспекта Смерти, просто предоставляю им возможность перейти в мир мертвых, к остальным душам умерших. Там они обретают покой и встречаются со своими предками и умершими друзьями. На некоторое время. Пока что ты не умер и тебе не обязательно знать все детали процесса. А это место – что-то вроде перевалочного пункта, место окончательного перехода из мира Жизни в мир Смерти. Заодно мы проверяем, все ли живые, кто приходит сюда, действительно должны быть мертвы. Случается так, что мы отправляем их назад. Просто поверь – это не галлюцинация и ты не в коме – все более чем реально. А та девушка в красном – это представитель аспекта Судьбы, зовут ее Анита. И ты ее увидел не просто так – она имеет огромную власть над вами, живыми и разумными, и даже некоторую власть над духами из многих миров. И раз ты попал сюда, значит, так должно было произойти, другой вопрос – зачем? К сожалению, мы не можем призвать ее к ответу. Аспекты, а точнее, их представители, действуют самостоятельно, независимо и контактируют между собой исключительно на добровольных началах. И если бы она хотела, то была бы здесь. А так мы ее даже просто пригласить не можем – для нас такое взаимодействие будет крайне неприятно, причем для обеих сторон, что исключает возможность коммуникации, инициированной в одностороннем порядке. Исключение – мы с сестрой.
Рассказать может им про интернет? Пусть хоть в общем чате зависают, бедолаги…
– А я всегда считал, что вы это, ну, типа, противоположности там, враги…
– Брат, я же говорила – он туповат.
Фридрих тяжело вздохнул и продолжил мне объяснять, спокойно и медленно, словно ребенку. Хотя именно ребенком я сейчас себя и чувствовал. В то, что они говорят правду, я уже почему-то верил.