– Тебе плохо, или просто нравится лежать на полу?
Голос, спокойный и бархатистый, прозвучал над моей головой, придавая моменту ироничную окраску. Я замерла, едва осмеливаясь дышать, боясь посмотреть наверх и случайно встретиться с его взглядом. Мойра строго предупреждала: со знатью разговаривать нельзя, и уж тем более недопустимо смотреть им в глаза. Но в этой ситуации молчание казалось почти вызовом, так что я медленно поднялась, стараясь держаться уверенно, но всё же не поднимая головы.
– Прошу прощения, я просто… – мой голос дрогнул, но закончить фразу мне не позволили.
Тот самый стражник, что ранее сделал мне замечание, мгновенно оказался рядом. Он склонил голову перед мужчиной, обращаясь с почтением, которого я в жизни не видела.
– Милорд, если эта служанка оскорбила вас, я тут же распоряжусь о её наказании.
В горле пересохло. Сердце замерло от ужаса – всего один день во дворце, и уже такое происшествие! Наказание? Едва ли это будет что-то безобидное. Вспыхнула паника. Как мне теперь объясниться перед Мойрой?
Но советник лишь коротко кивнул, отмахиваясь:
– Не нужно.
Я краем глаза заметила, как он вернулся к своему пергаменту, спокойно продолжая писать, будто моё присутствие ничего для него не значило.
Стражник поклонился ещё раз и отошёл обратно к месту караула, оставив меня одну перед этим загадочным человеком. Что я могла сделать, кроме как стоять и дрожать, стараясь вспомнить всё, что говорила Мойра о правильном поведении перед знатью? Молчать, не смотреть, быть тише мыши. Но было одно «но»: нестерпимое любопытство.
Я всё-таки рискнула и украдкой подняла взгляд на мужчину. Его профиль, обращённый ко мне, был утончён, но в то же время суров. Высокие скулы, мягкие волны волос, упавшие на лоб, острый взгляд, скользящий по строчкам на пергаменте… Как будто почувствовав мой взгляд, он резко повернулся, и наши глаза встретились. Всего одно мгновение – но оно показалось вечностью. В этот момент мне почудилось, что во взгляде его карих, почти чёрных глаз я увидела нечто невыразимо холодное и одновременно проницательное, будто советник без усилия читает мои мысли. Как же я рада, что на мне была маска, скрывающая смущённое лицо. Я тут же опустила голову, чувствуя, как щеки начинают гореть.
Не успела я вымолвить ни слова, как он произнёс, ровно и холодно: