Монеты редко изображают Ливию. Те, на которых есть ее изображение, – это монеты, отчеканенные при Тиберии, с которым она разделяла абсолютную власть, будучи связанной с империей до такой степени, что раздражала своего сына. Монеты, отчеканенные при Тиберии, изображают жрицу Ливию с надписью: Diva Augusta. Она должна была принять это имя, потому что Август завещал ей большую часть своего состояния. Подобное завещание, согласно римскому закону, означало усыновление, и, становясь дочерью Августа, Ливия принимала его имя. Но она могла принять его только после завещания, которое установило усыновление, и, следовательно, после смерти императора. Кроме того, на медали указано время ее чеканки: видно, что она относится ко времени Тиберия, к двадцать четвертому году его трибуната. Тиберий был трибуном шестнадцать раз при Августе и восемь раз, когда сам был императором. Ливии было тогда семьдесят шесть лет, и если вы посмотрите на медаль, вы увидите молодую женщину двадцати пяти лет.
Что касается камеей, они скорее относятся к старости Ливии, так как она изображена с короной жрицы, и тем не менее ее черты – черты молодости. Это потому, что греческие художники, работавшие в Риме, неохотно изображали телесные недуги и признаки увядания, которые годы накладывают на лицо; у них был способ идеализировать свои модели, который заключался в их омоложении. Однако есть камея, на которой видна уже постаревшая Ливия. Двойной подбородок выдает зрелость. Голова увенчана лавровым венком, что означает, что Ливия – жрица Августа, лавровый венок был символом понтификата. Следовательно, это изображение было сделано уже после смерти Августа.
Но статуя, которая находится в Лувре, заслуживает нашего полного внимания. Это величественный памятник, более красивый, чем другие, лучше сохранившийся, за исключением атрибутов Цереры, которые были восстановлены. Прическа прекрасна. Волосы имеют те волны, которые характерны для великолепных черных волос с синеватым отливом итальянских женщин; цветы образуют густой венок. В лице есть приятная, милая полнота, которую скульптор не скрыл; черты красивы, шея имеет те две прекрасные линии, которые называют ожерельем Венеры. Все говорит о человеке, способном вдохновить великие страсти. Лоб чистый, ясный, гладкий; в нем есть что-то неуязвимое, как материальная чистота хорошо отполированной стали; кажется, что ни обида, ни гнев не смогли бы оставить на нем свой след, что страсть не смогла бы его избороздить, ни мысль выдать себя; это то, что называют медным лбом в хорошем смысле слова, лбом, готовым ко всему и особенно к тому, чтобы не краснеть. Глаза немного выпуклые; у них нет широкой окантовки глазницы, как у греческих глаз, и, поскольку греческие художники склонны идеализировать свои модели, я предполагаю, что у Ливии глаза были немного более выпуклыми, чем у статуи. Тем не менее, это красивые глаза, обладающие гармонией, характером, силой и даже значительной долей спокойствия. Насколько скульптура позволяет передать что-то от безмолвного мрамора, можно угадать взгляд, который должен был легко проникать в других и не позволять проникать в себя.